До нынешнего сезона о Филиппе Долганове знали только те, кто пристально интересуется Высшей лигой. 25-летний вратарь родился и вырос в Ижевске, практически всю карьеру провел в местной «Ижстали». До этой осени он никогда не был в команде в КХЛ, а в «Нефтехимик» попал только из-за травмы основного вратаря Эмиля Гарипова. Дебют Долганова получился удачным. За два с половиной месяца регулярного чемпионата он провел 21 матч, в которых отразил 92,1%. В октябре лига признала его игроком месяца. В интервью Sport24 Филипп рассказал:
- против кого в КХЛ ему было сложнее всего играть;
- обидно ли пропускать лакросс;
- верит ли он во все, что с ним происходит в этом сезоне;
- как не терял надежды, что будет играть в КХЛ;
- почему не считает, что играет на кураже;
- сколько зарабатывал в Высшей лиге;
- как попал в хоккей и почему стал вратарем;
- мешают ли ему играть небольшие габариты.
«Особо никого из игроков КХЛ не знаю»
— Вы много в себе копаетесь или быстро забываете неудачи?
— Стараюсь долго не копаться. Главное сделать работу над ошибками с тренером вратарей. Игры через день. Если долго зацикливаться на поражении, то ничего хорошего из этого не выйдет.
— С опытом пришла такая философия?
— С опытом. Раньше сильно переживал из-за поражений.
— Вы из тех вратарей, которых не стоит трогать в дни матчей?
— Где-то это про меня, где-то нет. У каждого вратаря свои приметы. Я не тот человек, который выключает телефон и ни с кем не общается. Просто стараюсь тратить меньше эмоций, храню их на игру.
— А суеверий много?
— Есть, конечно. Не могу сказать, что у меня их много. Но это даже не суеверия, а привычки. Многие вещи делаю на автомате. Кто-то с правой ноги зашнуровывает коньки, так это уже привычкой становится, автоматически делаешь.
— Вы отыграли в КХЛ 21 матч. Назовите свой топ-3 игроков, чьи броски тяжелее всего ловить?
— Может, от этого мне и легче играть, но я особо никого из игроков не знаю, на имена и фамилии не смотрю. Я просто выхожу и стараюсь помочь своей команде, а какая фамилия у соперника, который бросал, я даже не знаю. Конечно, мы разбираем соперников, смотрю, у кого какие хитрости. Есть ребята, которые лакроссы делают, от таких ждешь этого.
— Отразить лакросс тяжело?
— Зависит от ситуации. В прошлом году мне забили лакросс, с «АКМ» мы играли. Если игрок двигается и все быстро делает, то тяжело отразить. Если игрок стоит, то сыграть в этой ситуации легче.
— Мне кажется, раньше их вообще никто не делал.
— В Высшей лиге играл такой хоккеист Туник, он очень часто делал лакроссы. Года три-четыре назад мне забили мой первый лакросс.
— Для вратаря имеет значение, пропустил лакросс или гол с обычного броска?
— По сути это такой же гол. В душе неприятно, что это случилось с тобой. Смотришь хайлайты, это красиво выглядит, но когда тебе забивают, то не так приятно.
— Вернемся к КХЛ. Кого бы из соперников выделяли бы?
— Самые непростые матчи получились со «Спартаком». У них очень хороший состав, взаимодействие на высоком уровне.
«От повышенного внимания немного непривычно»
— Спустя два месяца в КХЛ стали чувствовать себя более уверенно?
— Ну, конечно. Уверенность приходит. В первом матче тоже старался быть уверенным, есть опыт игры в ВХЛ. Там такие же мужики играют, есть с опытом КХЛ. Я вообще старался не зацикливаться, что в другой лиге теперь играю, что это что-то другое.
— Как относитесь к повышенному вниманию к вам? К тем же интервью?
— Спокойно отношусь. Непривычно немного, раньше такого не было. Но общение с журналистами — часть нашей спортивной жизни. Нужно давать интервью, чтобы людям было интересно следить за нашим видом спорта.
— Вы уже сложившийся вратарь, при этом опыта в КХЛ у вас не так много. Нужен ли вам тренер вратарей?
— Конечно, нужен. Есть ошибки, которые ты сам за собой не замечаешь. Тренер вратарей всегда подсказывает. В Ижевске в последние полтора сезона я работал с Сергеем Вячеславовичем Магариловым. Были некие нюансы по моей игре, мы их корректировали, тренер давал специальные упражнения, чтобы улучшить мою игру. Сейчас то же самое делаем в «Нефтехимике».
— Подход Алексея Митрошина отличается?
— Немного отличается. Но с Алексеем Юрьевичем мы знакомы давно, работали еще по детской школе в Ижевске. Он меня прекрасно знает, я понимаю его требования, что он хочет от меня.
— Связываете ли свое появление в главной команде с ним? Не в том плане, что вас взяли по знакомству, а то, что Митрошин вас хорошо знал как вратаря.
— Возможно. Не узнавал у него.
«Никакие клубы КХЛ на меня никогда не выходили»
— У вас сейчас не возникает такого ощущения: «Ничего себе, что происходит в моей жизни»?
— Может быть, где-то такое проскальзывает. Очень здорово, что я здесь. Очень долго я шел к этому, и сейчас оказался в этой лиге. Была такая мечта. Есть осознание, где я нахожусь. Нет такого, что я не понимаю, где играю. Все пришло через работу, плюс доля везения.
— Если бы три месяца назад вам сказали, что вы будете первым номером в КХЛ, будете признаваться лучшим игроком месяца и лидировать в лиге по статистике, поверили бы такому человеку?
— Скорее нет, чем да. Но я очень долго работал и много думал об этом. Понимал, что шанс должен появиться. До последнего в это верил, что когда-то этот шанс будет.
— До этого сезона был момент, когда вы были близки к КХЛ?
— Нет, вообще не было. Никогда никакие клубы КХЛ на меня не выходили, не интересовались мною.
— Как в таком случае не потерять веру в себя?
— Бывали разные непростые ситуации в карьере. Года четыре назад было очень тяжело. Но все равно верил, что все будет хорошо, просто надо поработать.
— Какие неприятные ситуации?
— Был сезон, когда очень мало сыграл. Возможно, по спортивному принципу. Не хочется углубляться в ситуацию. Я был помоложе, психологически было непросто.
— Как выбрались из ситуации?
— В клубе сменился тренер, новый специалист дал мне шанс, с другим вратарем стали играть по очереди. Преодолеть этот непростой период помогли близкие и работа со спортивным психологом.
— Часто про неожиданных героев и новичков, как вы, говорят, что поймал кураж. Что про это думаете?
— Мне кажется, это больше клише. Я в своей подготовке особо ничего не менял. На свою первую игру в КХЛ я выходил с такими же мыслями, с какими играл в «Ижстали». Наверное, на кураже можно сыграть два-три матча, но я уже чуть больше сыграл.
— Получается, самое главное, что в вас поверили и дали шанс?
— Да, спасибо тренерскому штабу за это. Понимаю, что для них это было непростым решением.
— Есть ли везение для вас в том, что Гарипов получил серьезную травму, и вас вызвали в основу?
— Да, доля везения есть, для меня все сложилось.
«Летом работал с нутрициологом»
— Все говорят о тяжелом календаре КХЛ, но, наверное, после Высшей лиги и переездов на автобусе вам нынешнее расписание в кайф?
— В принципе, да. В КХЛ в плане логистики и переездов намного легче. Единственное, что в Высшей лиге ты играешь серию через день из четырех матчей, а потом есть пауза в три-четыре дня. А здесь буквально без выходных.
— Условия в «Ижстали» и «Нефтехимике» — это небо и земля?
— Да, именно так. Максимально все разное. Разница огромная.
— Что для вас стало самым большим открытием, когда попали в КХЛ?
— Мне нравится, что каждая игра — это праздник хоккея. Много болельщиков, огромная поддержка. В Высшей лиге в некоторых городах пустые трибуны. К примеру, в городах, где есть команды КХЛ, Челябинск, Казань, на Вышке очень мало болельщиков. А тут каждая игра — тысячи людей.
— В КХЛ большинство игроков очень много внимания уделяют восстановлению, своему питанию и так далее. В ВХЛ не так?
— Да, отличия тоже есть. В том же питании разница есть. Я летом старался правильно питаться, работал с нутрициологом. Месяц питался по меню, жена мне готовила правильные перекусы до и после тренировок, все взвешивала, все по инструкции.
— В сезоне тоже следите за питанием?
— Вредную еду стараюсь вообще не есть. Сейчас уже не взвешиваю еду, исключил ряд продуктов, больше воды стал пить.
— Что вас заставило обратиться к нутрициологу?
— Лишнего веса у меня не было, наоборот, набрал пару килограммов мышечной массы. Просто решил более профессионально отнестись к подготовке к сезону, к своему организму.
— Замечаете, что все больше хоккеистов переходят на правильное питание?
— Да, замечал. Все больше ребят следят за питанием, это освещается в прессе. Все смотрят на «Торпедо». Это все интересно.
«Я в первые два года в Высшей лиге получал по 20 тыс рублей. И нормально жил!»
— «Ижстали» без вас совсем плохо — 27-е место. Ребята из команды не пишут: «Давай уже возвращайся»?
— Такое, конечно, не пишут. Обидно, что у команды сейчас небольшой спад, но, думаю, все должно нормализоваться. Я за командой слежу, стараюсь смотреть матчи, если график позволяет. Счет в любом случае знаю, если команда побеждает, то пишу ребятам, поздравляю их.
— Вы родом из Ижевска, практически всю карьеру провели в родном городе. В какой-то момент вам было сложно представить себя где-то в другом месте?
— Такого не было. Наоборот, мне хотелось попробовать себя в новом клубе. На один год ездил в пермский «Молот», у нас довольно неплохой сезон получился, мы попали в восьмерку. К сожалению, в первом раунде плей-офф вылетели, но все равно год был неплохим.
— Интерес к вам был?
— После «Молота» мной интересовались несколько команд Высшей лиги, но до чего-то конкретного дело не дошло.
— Нынешний сезон мог стать уже седьмым для вас в ВХЛ. Часто ли приходила мысль, что вы засиделись в лиге и вам оттуда уже не выбраться?
— А что я мог сделать? Многие ребята, не попадая в КХЛ, не бросают хоккей, продолжают играть в ВХЛ. Всегда есть цель, все хотят выиграть кубок. Я стремился в КХЛ, ради этого и продолжал играть. У меня никогда не было мысли закончить с хоккеем.
— Финансовый вопрос на вас давил? Известно, что зарплаты в ВХЛ не самые высокие.
— Я понимал, что деньги — не главное. Не зацикливался на этом. У меня есть агент, который заботится о финансовом вопросе, мое дело — выходить и хорошо играть.
— На зарплату ВХЛ можно нормально жить или все равно деньги скромные?
— У всех свое понимание комфортной жизни. Я ни на что не жаловался, мне хватало. Кому-то и миллиона в месяц не хватает, а кто-то и на 50 тыс спокойно живет и радуется жизни. Я жил нормально.
— Считается, что в ВХЛ средняя зарплата в районе 150 тыс рублей. Правда?
— Это хорошая зарплата! Я в первые два года в Высшей лиге получал по 20 тыс рублей. И нормально жил! Ездил на маршрутках и троллейбусах на игры. Где-то денег не хватало, родители помогали. Я не избалован, жил по средствам.
«Начинал на коробке, первые щитки были из конского волоса»
— Расскажите, как пришли в хоккей.
— Пришли с родителями на хоккей посмотреть. Я сказал, что хочу играть. Мама начала водить меня. По-моему, сначала я ходил на массовое катание, потом меня перевели в школу хоккея. Но раньше такого не было, что с детства был тренер по хоккею. Тренеры по фигурному катанию тренировали хоккеистов. Мне не понравилось там, и родители меня привели на коробку возле дома. Там я уже начал играть в хоккей.
— Как в ворота встали?
— Почему-то сразу захотел играть в воротах. Когда стал играть на коробке, был самым младшим, мне никто пас не давал, я особо ничего не умел, поэтому после первой тренировки я решил, что буду играть в воротах.
— Как после коробки в хоккейную школу перешли?
— Тренер ходил по коробкам, смотрел ребят. Когда я только пришел в «Ижсталь», то тренировался с ребятами, которые были на два года старше, так как мой год просто не собрался. Помню, что вообще очень много тренировался: по 2-3 раза в день, то с одним годом, то с другим.
— Сейчас в Ижевске есть коробки?
— Остались, но стало больше крытых катков. Дворовый хоккей перешел туда. У ребят теперь получше условия.
— У вас хоть были раздевалки?
— Какие-то были. Пешком по асфальту до коробки, там катались, потом обратно.
— Как с вратарской формой обстояли дела?
— Первая была старой-старой, щитки были из конского волоса. Потом уже родители купили первую б/у форму.
— Вас из-за небольших габаритов никогда не хотели в поле перевести?
— Да у меня и для полевого игрока не сильно большие габариты. Никто не пытался. Как начал вратарем, так и до сих пор играю.
— Габариты для вас были проблемой?
— Вроде бы нет. Просто я всегда был одним из самых маленьких.
— На кого из вратарей равнялись?
— Когда только пришел в «Ижсталь», там играл Александр Агопеев, сейчас он работает тренером вратарей «Ак Барса». Был моим кумиром, постоянно на него смотрел. Потом уже за другими стал следить.
— Как развивали свою гибкость?
— На самом деле я не такой гибкий. Кто-то может в любой момент на шпагат сесть, мне же для этого надо 30 минут растягиваться и разминаться, и то до конца могу не сесть. Не сказал бы, что я какой-то гибкий. Просто когда габариты не самые большие, приходится выжимать из себя все, тянуться больше. Свои габариты стараюсь компенсировать скоростью, реакцией, чтением игры, выбором позиции.
— Какое самое большое количество бросков отражали?
— Не помню. За 40 бросков точно было. Один раз играли в Тольятти, в третьем периоде по броскам было 20-0 в пользу «Лады». Но мы тогда выиграли 3:2, в третьем периоде две шайбы пропустил. Было обидно, что в последние пять минут игры пропустил.
