«Анатолий Тарасов — основная фигура, построившая наш хоккей. Потому что он был не просто тренером. Он был настоящим новатором в нашем виде спорта. И определил принципы, по которым должна строиться игра. Тарасов первым понял, что фундаментом для будущих побед станет хорошая физическая подготовка, основанная на современных подходах к тренировочному процессу», — говорил легендарный форвард «Спартака» Борис Майоров.
Многолетний лидер красно-белых вспоминал, что в его годы многие игроки натурально боялись Анатолия Владимировича из-за сумасшедших физических нагрузок, которыми он «баловал» подопечных на каждой тренировке. Но Майоров утверждал, что это были обычные заблуждения отдельных спортсменов, которые наслушались разных слухов. По его словам, уже в 1980-е годы в ведущих клубах Советского Союза тренировались не меньше, чем в ЦСКА в эпоху Тарасова. А то и больше. И никто не жаловался, потому что со временем это стало повсеместной нормой.
Во времена Анатолия Владимировича такой подход считался диковинным, поскольку главный тренер армейцев первым понял — ключ к победам заключается в объемной работе. Без этого, по заверениям Тарасова, выигрывать трофеи на постоянной основе попросту невозможно. При этом у Анатолия Владимировича имелось одно преимущество, перекрывающее другие недостатки — он никогда не держал игроков в тисках игровой системы, позволяя на чужой половине творить по-настоящему. За это легенду любили очень многие хоккеисты. Но были и те спортсмены, с которыми у Тарасова сложились не очень хорошие отношения.
Например, с защитником Александром Рагулиным. Да, советский богатырь стал рекордсменом по количеству медалей на международных турнирах среди всех советских хоккеистов — у него накопилось 24 комплекта наград. Да, он провел 11 лет в ЦСКА при Анатолии Тарасове. Да, оборонец редко вступал в конфронтацию с Анатолием Владимировичем и не имел в общении с ним больших проблем. Но все изменилось к концу карьеры оборонца. А именно — на чемпионате мира 1973 года, который стал последним крупным турниром в хоккейной жизни Рагулина.
«В одной из игр защитники грубо ошиблись в каком-то эпизоде. Тарасов разозлился и набросился на меня, когда я сидел на лавке Признаюсь, я ничего не понял. Я не был в то время на льду. Сказал тренеру об этом. Он вскипел: «Ах, ты так считаешь?!» Ну, слово за слово. Тарасов снял меня с игры. А потом вызывает и говорит, что я не готов к сезону», — рассказывал Александр.
Попав в опалу великого тренера, Рагулин лишился места в составе и игрового времени. Трехкратный олимпийский чемпион просил наставника отправить его в «Химик» для получения игровой практики, но тот был согласен только на переход подопечного в СКА. Тогда Александр закончил игровую карьеру. И как казалось, навсегда возненавидел Тарасова. Один из самых авторитетных защитников советского хоккея был убежден, что его задвинули раньше времени. По внутренним ощущениям, он мог бы играть еще лет 5. Однако у Анатолия Владимировича было свое видение ситуации.
Удивительно, но со временем у Рагулина поменялось отношение к Тарасову. Гнев сменился на милость и благодарность. Большой Раг, как его называли канадцы, осознал — если бы не Анатолий Владимирович, он точно не добрался бы до тех высот, которых достиг. Более того, в знак уважения Александр даже повесил в своей квартире портрет главного тренера ЦСКА.
«Конечно, у тренера были и отрицательные стороны, как у любого человека. Этого никто не отрицает. Но вот я приведу один пример. Когда-то давно у меня на телевидении была передача «Архив Бориса Майорова». И вот для очередного выпуска я приехал брать интервью у Александра Рагулина. Как раз о тренерах сборной. Захожу в комнату к Александру Палычу. А у него вся стена — во всевозможных призах и медалях. И тут же — большой портрет Тарасова! Я говорю: «Саш, как же так? Ты же, когда играл, Тарасова терпеть не мог! Ругал его вечно и в хвост, и в гриву». А он мне в ответ: «Саныч, да ты что?! Если бы не он, мы бы не стали игроками, и ничего бы в своей жизни не выиграли. И даже после хоккея, когда закончили играть, людьми не стали». Вот такие слова. А когда играли, половина команды Тарасова за спиной «паразитом» называла», — рассказывал Майоров.
