В прошлом сезоне Илья Самсонов переиграл своего конкурента Мэтта Мюррея и стал первым номером «Торонто». В межсезонье российский голкипер долго не мог договориться с клубом о новом контракте, в итоге дело дошло до арбитража, в котором игроку присудили однолетнее соглашение с зарплатой в $3,55 млн. Старт нынешнего регулярного чемпионата у 26-летнего вратаря не получился: его дважды меняли по ходу матчей. В 9 встречах у него всего 87,8% отраженных бросков. В Стокгольме, куда Самсонов приехал вместе с «Мэйпл Лифс» на вынесенные матчи НХЛ, он дал интервью корреспонденту Sport24 и честно рассказал, что происходит в его карьере.
«У нас сумасшедшая атмосфера в команде. Приходишь и кайфуешь»
— Понравилось в Стокгольме?
— Отличные впечатления. Город понравился. Но сначала хочу сказать, что мы сюда приехали играть для болельщиков, для наших шведских ребят. Не буду скрывать, думал о том, как бы это могло все пройти в России. Мы тут виделись с Кирюхой Капризовым. Было бы круто, если бы мы приехали в Новосибирск, в Новокузнецк, в Магнитогорск. Это было бы здорово, но имеем то, что имеем. В Швеции здорово. Вкусная еда, красивый старинный город. Все по-европейски. Правда, перелет получился тяжелым, акклиматизация, другой часовой пояс.
— Какая у вас была культурная и некультурная программа в Стокгольме?
— Было расписание. Можно было по музеям походить, но, по-моему, никто до туда так и не дошел. Ребятам не до музеев, мы сюда в хоккей приехали играть. Мы с другом хотели съездить на рыбалку в выходной, но в итоге проспали — до сих пор не могу на местный часовой пояс перестроиться. А так ничем особо тут не занимаюсь: погулял по городу, в отеле отдыхал.
— А как же командные ужины?
— В первый день у нас вообще ничего не было, а вот вчера (разговор состоялся 16 ноября — прим. ред) как раз ужинали с командой. Командные ужины — это всегда весело. Мне приятно провести с ребятами время, мы не каждый день можем вот так собраться. Когда мы дома, можно созвониться и встретиться с одним-двумя людьми, а всю команду собрать получается очень редко. Тут же с каждым можно поболтать, обсудить какие-то вещи. Вчера классный ужин был, на разные темы поболтали.
— Такие вынесенные матчи — это и про сплочение команды?
— Да, точно (Тут интервью прервалось, так как к Илье подошли болельщики, попросили о фото — прим. ред.)
— Вас часто в Стокгольме узнают?
— Думаю, здесь все знают, что приехали команды НХЛ, тем более сразу четыре клуба. Интерес к хоккею в Швеции большой. Не первый раз ко мне тут подходят. Да и славу богу. Я всегда очень рад фанатам, мне несложно сфотографироваться, поболтать с фанатами. Я такой человек, что очень просто к этому отношусь.
— Вильям Нюландер, наверное, тут нарасхват?
— Я его еще не видел в Швеции (смеется). Хорошо бы его на игре увидеть. Если серьезно, то я знаю, что у наших шведских ребят здесь своя программа. Они ездили на кладбище к Берье Сальмингу (легендарный шведский хоккеист, экс-защитник «Торонто», скончался 24 ноября 2022 — прим. ред.). Отдать уважение таким людям намного важнее, чем пойти с ребятами на ланч. Знаю, что у Нюландера намного более насыщенная программа, чем у остальных ребят. Телевидение, интервью, встречи с близкими. Мы с Вилли дружим, в Торонто в любой день можем сходить на ужин. Так что нестрашно, что сейчас его с нами нет, еще пообщаемся.
— В команде его серия с набранными очками обсуждается?
— Нет, я буквально на днях узнал, когда в Швецию прилетели. Новости я не читаю, в раздевалке это не обсуждали. Я рад за него. Как я сказал, Нюландер — не только классный хоккеист, но и нормальный человек. Второе для меня самое важное, человеческие качества превыше всего. Много раз отмечал, что Вилли, Митч Марнер, Остон Мэттьюс — не просто наши лидеры на льду и в раздевалке, но и ребята, за которыми хочется тянуться. Я рад за Нюландера и его серию. Он помогает нам побеждать, как и другие нападающие, которые забивают. Но и про защитников тоже ничего не могу сказать плохого, они столько шайб блокируют, столько помогают. Знаю, что в прессе много вопросов по поводу нашей обороны, но эти ребята молодцы, они стараются как могут. Перед поездкой в Швецию у нас был не лучший период, хорошо, что такие ребята, как Вилли, Остон, Митч, Джон (Таварес) забивали. Вообще, не хочу никого выделять. У нас сумасшедшая атмосфера в команде. Она были в прошлом году такой, и сейчас осталась. Приходишь и кайфуешь от времени, которое проводишь с ребятами.
— У вас принято в команде проставляться за какие-то достижения? У Мэттьюса было два хет-трика подряд.
— Пока не видел, а так хорошо было бы (смеется). Надо новое правило вводить в команде: если чем-то отметился, то проставляешься. Хотя в начале сезона Остон на гольф всех приглашал.
— Почему все хоккеисты любят гольф?
— Не знаю. Я с двух рук играю, еще бы лунку видеть, то вообще было бы нормально. Ну, или хотя бы по мячу попадать. Русским, мне кажется, гольф вообще не нравится. Мы пытаемся полюбить, но не получается. Я согласен с тем, что гольф — это тяжелая игра, что нужно много тренироваться, просто мне тяжело дается.
«Пришлось поработать с психологом, покопаться в себе»
— С чем связываете не лучший старт сезона?
— Думаю, больше психология. Не вижу проблем с «физикой». Конечно, можно покопаться, поискать проблемы, может, выгорание после первого раунда. Но это как копаться в грязном белье. Считаю, что я физически хорошо готов. Не чувствую проблем в игре. Проблемы в голове. Немного перестал верить в себя. Но если так посмотреть, то в сезоне кроме матчей с «Тампой», все было нормально у меня. И что, из-за этих двух игр, все пропало? Если будешь переживать из-за двух матчей, которые не пошли, то ты не будешь вратарем НХЛ. Надо отпустить ситуацию. С «Тампой» нам вероятнее всего играть в плей-офф, так что надо забывать неудачные игры и идти дальше. Конечно, это накладывает отпечаток. Но только на меня. На команду это не влияет.
— Не влияет?
— Как это может влиять? Мы оба матча выиграли, в которых меня меняли. Благодарен ребятам. Они прикрыли мою жопу, если честно говорить. Да, это провал для меня. Но я играю не для себя, а для команды. Главное, что мы выиграли. Статистика у меня плохая, но, с другой стороны, статистика не всегда отражает игру. Я много тренируюсь, тяжело работаю. Все придет. Это часть нашей хоккейной жизни.
— Что чувствовали после замены в игре с «Тампой» в первом периоде, когда вы пропустили три гола с четырех бросков?
— Не понимал, из-за чего это произошло. Я не тот парень, который халтурит на тренировках, не выполняет тренерское задание. Это история не про меня. Пришлось поработать с психологом, покопаться в себе. Такие ситуации учат больше, чем победные матчи. Сейчас бы начал побеждать, и ничего бы не осознал. Не говорю о звездной болезни, у меня ее никогда не было, но все равно задумываешься, как относишься к жизни. Начинаешь даже философствовать.
— У вас в «Торонто» есть психолог?
— У нас есть, но я работаю с другим парнем. Он в швейцарской лиге работает с вратарями. Мне порекомендовали его. Мы по-русски общаемся, на родном языке мне как-то проще.
— Что вам говорил тренер вратарей Кертис Сэнфорд по этой ситуации?
— Не побоюсь этих слов, но Кертис — большая часть моей жизни. Тренер вратарей — чуть ли не единственный человек, к которому ты можешь обратиться за помощью, что-то спросить, и он тебя поймет. Мне очень понравилось, как он себя повел в этой ситуации. Не начал гнобить. Я не играл, но все равно продолжал слышать, что я первый вратарь в этой команде. «Ты должен играть», «Найди свою игру» — все эти слова мне очень помогали. Спасибо ребятам, они тоже поддержали меня, все хотели, чтобы я нашел свою игру. Поддержал меня и генеральный менеджер (Брэд Треливинг — прим. ред.), и главный тренер Шелдон Киф. Спасибо всем большое. Конечно, мне неприятно, что я так играю, но спасибо, что в меня все равно верят. Ребята защищают меня от медиа, и давления я не чувствую. Я не тот парень, который опускает руки.
— Шелдон Киф довольно жестко высказался в прессе после матча с «Тампой», сказал, что вы виноваты. Были шокированы? Ведь обычно так в Америке не говорят.
— После игры я не видел этого комментария. Через пару дней узнал. Он высказал свое мнение, это его видение. Но у меня нет никакой обиды на Шелдона. Он замечательный тренер, он направляет нас. В конце концов он сказал правду. Если ты выпускаешь своего первого вратаря, то он, наверное, должен ловить больше, чем один бросок.
«Если ты расслабился в НХЛ, значит, ты дебил»
— Тут Миша Сергачев удалил инстаграм (запрещенная в России соцсеть — прим. ред.) из-за хейта в свой адрес. У вас таких порывов не было?
— Я тоже думал удалить социальные сети. Когда меня с «Тампой» меняли, там весь стадион орал. Было неприятно. Но как бы грустно это ни было, это все честно. Мы играем в «Торонто», здесь нужно выходить и доказывать. Да и в итоге поддержки было больше, чем критики. 100% все станет лучше. Я верю в себя, в свою игру, я работаю.
— Вы круто сыграли против «Бостона» и «Ванкувера», которые сейчас здорово выступают. Значит, возвращаете свою игру?
— Я же говорю, что если не будем трогать игры с «Тампой», то все не так плохо. В моей голове ничего не поменялось, как настраивался, так и продолжаю делать.
— У меня есть теория, что вам, чтобы показывать свой лучший хоккей, нужно оказаться на краю пропасти. В противном случае вы расслабляетесь, и начинаются проблемы. Есть ли в этом доля правды?
— Так может показаться, но когда говорили с «Торонто», то меня видели, как конкурента Мэтта Мюррея. И сейчас я борюсь с Джозефом Уоллом. В НХЛ всегда есть конкуренция. Если ты расслабился, значит, ты дебил. В этой лиге ты не можешь расслабиться. Нас всего 64 вратаря на всю НХЛ. Ты должен держать уровень. Не хочу связывать эти ситуации. Но спады есть у всех, даже у Месси и Роналду. Я не сравниваю нас, а просто говорю, что у всех что-то может не получаться.
— А ситуация с арбитражом могла повлиять?
— Не знаю. До сих пор не знаю, как так получилось. Я готов был подписать контракт на два-три года. Сколько хотел клуб, настолько бы подписал.
— Почему не получилось?
— По сути никто ничего и не предлагал. Больше года точно не предлагали. Но вообще деньги — это не главное. На что мы можем жаловаться? В НХЛ платят отличные деньги, я прекрасно живу, у меня все есть. Моя жизнь не поменяется от того, буду я зарабатывать один-два миллиона или восемь. Нужно просто работать, остальное все приложится.
«Когда начинаешь получать большие деньги, нужен человек, который сможет тебя остановить»
— Купили дом в Торонто?
— Я бы с удовольствием купил. Мне очень нравится в Торонто, поймал там свой вайб. Если бы чуть подольше был контракт, обязательно бы купил недвижимость. У нас есть финансист, который помогает с ведением дел. Нужно с умом подходить к деньгам, делать покупки не на эмоциях. Понятно, что всем хочется ездить на хороших машинах и жить в хороших домах, но нужно всегда исходить из целесообразности.
— У вас есть финансист, который ведет все дела?
— Я вообще в это не лезу. Мне хоккея хватает. У нас есть с женой определенная сумма денег, на которую мы живем, все остальное мы откладываем — финансисты вкладывают эти деньги. Недавно вот квартиру в Майами купили. Вообще считаю, что финансисты очень нужны молодым ребятам. Когда начинаешь получать большие деньги, нужен человек, который сможет тебя остановить. Точнее он тебя не останавливает, а говорит правильные вещи, после которых ты останавливаешься.
— Вас по молодости надо было останавливаться?
— Особо нет. Стульями никого не бил. Крышу мне не сносило. Я вообще довольно семейный человек. Если есть возможность, всегда проведу время дома, а не пойду куда-то. Когда ребята из других команд приезжают, я всегда спрашиваю: «Может, дома посидим?». Мне легче самому стейки пожарить, чем куда-то идти.
«Я такой человек, что если есть возможность, то зайду через черный вход»
— В начале сезона вы играли в Вашингтоне. С ребятами ужинали?
— Да, видел и Ови, и Кузю. Как прилетели, написал Сане (Овечкину), а то Кузя мне что-то не отвечал. Видимо, спал или еще что-то. Сходили с ребятами на ужин, хорошо поболтали.
— Расстроились, что не сыграли против них?
— Не расстроился. В этой лиге играют лучшие. Это честно по отношении к Уоллу.
— И еще немного не про хоккей. Всегда обращаю внимание на то, в каком виде хоккеисты приезжают на матчи. В «Торонто» Нюландер и Марнер — главные модники?
— И я еще.
— Ну, вы попроще.
— Да я в свадебном костюме (смеется). У меня есть портной, который шьет костюмы. В прошлом году начали сотрудничать.
— Много у вас костюмов?
— Раньше было штук шесть-семь. А сейчас, когда стал с ребятами сотрудничать, прибавилось. Наверное, костюмов 15. Выбор есть. Мы с женой прикалываемся. Она говорит мне: «Хочешь матч выиграть? Тогда надевай свой любимый костюм». Мы его свадебным называем. Смех-смехом, но иногда помогает.
— Но розовые или бархатные костюмы, как у партнеров, не надеваете?
— Я такой человек, что если есть возможность, то зайду через черный вход. Не очень люблю привлекать к себе внимание. Я не особо забочусь о том, как я выгляжу. Я не топ-модель, мне надо шайбы ловить.
