В новом сезоне КХЛ, особенно на его старте, можно было услышать немало критических высказываний о качестве льда на различных хоккейных аренах. Чтобы разобраться в этой проблеме, Sport24 поговорил с Алексеем Анисимовым — главным арбитром лиги и членом совета директоров КХЛ, который не первый год инспектирует стадионы.
— На старте сезона КХЛ мы наблюдаем интересный атакующий хоккей, почти нет судейских скандалов, но при этом много разговоров о качестве льда. Критика обоснована?
— Во-первых, хотел бы поблагодарить всех, кто дает обратную связь по качеству льда, Лига реагирует на все отзывы и оперативно взаимодействует по данным вопросам с клубами. Во-вторых, есть официальные процедуры проверки льда. Перед сезоном, согласно техническому регламенту, мы замеряем температуру льда. А с этого сезона еще и влажность. Однако у нас нет такого бенчмарка: какой лед хороший, а какой плохой. На одной арене он бывает хрупкий, у кого-то — другие характеристики. Многое зависит от хозяев стадиона. Подготовить арену к приемке от КХЛ несложно. Важно за ней следить на протяжении всего сезона. В том числе и за льдом. Поэтому мы регулярно проводим семинары с инженерами и ледовикам. Более того, у нас запланирован специальный семинар именно по льду. Сейчас мы планируем провести опрос среди игроков на худший и лучший лед, как уже делали ранее. Если вспомнить прошлогодние результаты, то хоккеисты не выделяют какой-то один стадион.
— Но если все нормально, то почему критика появилась только сейчас, а в предыдущие сезоны эта тема не поднималась?
— Я думаю это работает так, что кто-то один сказал, а другие подхватили эту волну. Сказали бы, что шарниры на бортах какие-то не такие — обсуждали бы месяц бортовые системы на аренах. Я не вижу серьезных проблем с качеством льда.
— Роман Ротенберг жаловался на лед в Тольятти и Нижнем Новгороде. Это и правда города-аутсайдеры?
— Единственная проблема со льдом в Нижнем Новгороде — это качество воды. Что бы технические службы ни делали, они эту проблему решить не в силах. «Торпедо» играет на этом льду и играет успешно. Что касается Тольятти, то от других команд я жалоб не слышал. Это личное мнение Романа Борисовича, спасибо ему, что он его до нас доносит. Лед, с одной стороны, для всех одинаковый, но кому-то больше нравится мягкий, кому-то жестче. Нет критериев идеального льда. Не только у нас, но и по миру. В разных городах есть свои особенности с водой, определенные присадки. Мы движемся в направлении того, чтобы не было лишних солей и примесей. Это целая научная работа. Лига планирует изучить состав воды на некоторых стадионах и дать рекомендации по работе с ней.
— Насколько время года влияет на качество ледового покрытия?
— На новых аренах, которые оснащены современными системами вентиляции и водоочистки, такой проблемы быть не должно. Но, конечно, когда на улице +30, влажность 90% и идет дождь, это очень плохо для льда. Это худшее, что может быть! Чем ниже температура и влажность, тем проще службам подготовить качественный лед. У нас в стране с середины сентября наступает похолодание и устанавливается комфортный температурный режим. Даже в Сочи.
— Получается, середина сентября — это идеальное время для старта сезона. Так не стоит ли как в НХЛ начинать в октябре?
— Я бы не стал бросаться такими громкими лозунгами. Для того, чтобы принимать такое глобальное решение, есть руководство Лиги и клубы, члены совета директоров. Но в плане температуры, конечно, лучше начинать не 1 сентября, а позже.
— Ротенберг также обмолвился, что лига не проверяет толщину льда. Это действительно так?
— Толщина льда прописана в техническом регламенте. Лига проверяет соответствие регламенту перед сезоном. Но вы же понимаете, что мы не можем замерять толщину льда каждый месяц или каждую неделю. Это ответственность людей на местах. На момент приемки стадиона у всех лед идеальный. Но проходит месяц-два, на этом льду помимо команды КХЛ катается молодежка, любители и так далее. Конечно, его качество меняется. Но срезать лед — не проблема, это делается машиной. Я знаю, что в Ярославле, например, каждый день замеряют температуру льда, ведут журнал с показаниями. И такой подход не единичен. Так что ледовикам где-то даже обидно слышать такую оценку их работы.
— Кирилл Фастовский говорил, что в Новосибирск в этом сезоне ждать улучшений не стоит из-за новой плиты. Это реальная проблема всех новых арен?
— Безусловно. Тоже самое было и в Омске первое время, а сейчас наладилось. Это чисто химическая история. Плита из себя все лишнее выдавливает. Пока лед «обожгется», пройдет какое-то время. В момент заливки льда должны быть чуть ли не стерильные условия.
— Многое ли с подачи КХЛ пришлось переделывать на «Сибирь-Арене»? Вы ведь были человеком, который принимал этот стадион.
— Есть план приемки стадиона. Для начала мы изучаем всю документацию. Потом инспектируем, начиная с точек питания, заканчивая бортовой системой, видео-гол и так далее. Очень важен спортивный блок. Банально бывает, что забывают в туалете резину постелить, чтобы игрок мог в коньках прийти. С этого года мы сделали фото- и видеоотчет. Клубам стало немного тяжелее, так как раньше все было в бумажном виде. Если понимаем, что необходим выезд на место, то отправляемся в командировку. «Сибирь-Арену» мы с комиссией посещали трижды, начиная с концовки прошлого сезона. Каждый раз указывали на нюансы, которые нужно устранить. После того, как все наши пожелания были выполнены, Лига подписала акт о готовности. Как ни странно, плюс стадиона в Новосибирске в том, что из-за того, что строители его довольно долго сдавали, было время, чтобы подкрутить все нюансы. Я лично рад, что в Новосибирске и Омске появились новые современные арены.
— Слышал плохие отзывы от команд, приезжавших на старте сезона в Тольятти. Лигу условия на домашней арене «Лады» устроили?
— Вы должны понимать, что с момента, когда в Тольятти заявили о желании вернуться в КХЛ и до момента сдачи арены, они проделали колоссальную работу. Однако стадион у «Лады» уже не новый, с этим приходится мириться. Минимальные требования регламента они выполнили. Конечно, игроки привыкают к комфорту, и в Тольятти условия не те, что на новых аренах в Новосибирске и Омске. Чтобы улучшить какие-то моменты, нужна масштабная реконструкция, а на нее времени физически не было. Мы очень ждем, когда построят стадионы в Нижнем Новгороде и Екатеринбурге.
— КХЛ и ВХЛ по инфраструктуре небо и земля? Возможен ли чисто гипотетически обмен командами между лигами?
— Надо начать с того, что финансовые возможности большинства клубов ВХЛ недотягивают до финансовых возможностей клубов КХЛ. Отсюда вытекают и другие факторы, в том числе касающиеся инфраструктуры. Некоторые клубы ВХЛ никогда не пройдут по техническому регламенту КХЛ — это очевидно и все это знают. Некоторые дворцы подходят для КХЛ, а у некоторых клубов нет и стремления пойти на повышение. Я вообще считаю, что две лиги абсолютно самодостаточны, каждая закрывает свою нишу.
— Вы недавно говорили, что иностранные судьи для КХЛ — это не манна небесная. Но есть ли вообще понимание, где в мировой системе координат находятся российские судьи?
— Если сравнивать наших судей с европейскими, то наши профессиональнее. Хотя бы потому, что уровень КХЛ выше, и этот уровень позволяет расти арбитрам. От уровня чемпионата многое зависит, это сообщающиеся сосуды с судейством. А вот что касается североамериканской школы, то она априори другая. Там многое построено на шоу, а у нас больше строгих моментов. В НХЛ если судья ради шоу не свистнул — его не будут линчевать, не будут жестко проходиться в прессе. Хотя, конечно, их тоже там уничтожают в различных социальных сетях.
— То есть наших судей и североамериканских невозможно сравнивать?
— По профессионализму, я считаю, мы равны. Разница в ментальности и в определенных критериях. Североамериканские арбитры чуть больше вовлечены в систему НХЛ. Даже юридически там построено иначе. Хотя КХЛ в последнее время сделала серьезный скачок в этом направлении, наши судьи стали более вовлечены. Что касается НХЛ, то еще развита некая кастовость. Если заметили, большинство судей — канадцы. Даже американцу сложно пробиться в лигу.
— Когда Евгений Ромасько возвращался из заокеанской командировки, у него была обратная адаптация?
— Была, безусловно. Опять же, потому что там другая ментальность и другие требования к судьям. У нас пожелания от руководителей клубов одни, у них — другие. Иная система принятия новых правил. Если убрать за скобки языковой барьер, который, конечно же, играет большую роль, главное принять их методические установки. Условно говоря, лиге для шоу нужно по одному удалению за матч — это необходимо уяснить.
— Что из того, что Ромасько впитал в Америке, пришлось отсекать после возвращения?
— В Америке с тобой никто не возится. У нас больше человечности, что ли. Все помогут, расскажут. Там тебе дали возможность, а ты или всплываешь или не всплываешь. Наша русская культура такая, что если мы зовем иностранца, то помогаем и с визами, и с ассимиляцией в целом. Это не только судей касается. В Америке к этому более простой подход: дали контракт, а все вопросы решай сам.
— Один из сильнейших наших лайнсменов Никита Шалагин год назад уезжал в Америку, но вскоре вернулся. Что там была за история? Насколько вы поощряли его желание?
— Его приглашали работать лайнсменом, случилось это после Олимпиады, где его приметили. Он спросил, могу ли я попробовать свои силы за океаном. Сделал все очень порядочно. Мы были только за. Это был бы очень хороший опыт: и для него, и для нас. Разница в подходах существует, не лишним было бы потом послушать про их методики. У него был шанс там закрепиться, но совокупность факторов помешала. Из-за документов и других обстоятельств Никита в итоге потерял полгода.
— Многие болельщики после удаления Эрика О’Делла в матче с «Локомотивом», когда он попал в голову Георгию Иванову, писали, что в НХЛ за это ничего бы не дали. В этом и есть разница между нашими лигами?
— Это один отдельно взятый эпизод, результат принятия решения отдельно взятой бригадой. Может быть, не дали бы удаление в НХЛ, а может и дали. Тоже, возможно, зависело бы от конкретных судей. На самом деле, весь мир идет по пути уменьшения травматизма. Что касается О’Делла, то это штраф, но надо смотреть в совокупности. Может быть, некоторые удаления, которые дают в НХЛ, у нас бы не дали.
— Если объяснять на пальцах, какие критерии отделяют хороший силовой прием от удара в голову? Само по себе попадание в голову? Выставленный локоть? Оторванные ото льда коньки?
— Есть несколько вариантов. Первый — было ли движение вверх, поднимает ли плечо. Второй — когда не задевается другая часть тела. Иногда игрок попадает в слепую зону, сбоку. Нужно смотреть на цель, идет ли он целенаправленно бить. Отрывает ли он ноги, подпрыгивает ли. Бывает очень грубое нарушение, когда игрок, проезжая мимо, выставляет локоть.
— Алексей Кудашов после матча сказал, что, по его мнению, О’Делл провел хороший силовой прием. Это считается критикой судей? За такое штрафуют на 300 тысяч рублей?
— Алексей Николаевич — очень корректный человек. Он выразил свое мнение. Это не критика судей. Вы, как журналист, тоже ведь пишите свое мнение. На него имеет право и тренер. Кудашов не говорил, что в этой ситуации есть вина арбитров.
— Несколько сезонов назад в КХЛ поголовно выписывались дисквалификации за атаку на судей, иногда за абсолютно случайные столкновения. Почему сейчас это почти сошло на нет?
— И игроки стали аккуратнее, и мы регламент немного поменяли. Тогда в случае этого нарушения сразу следовала дисквалификация. Так что это совокупность факторов. Игроки стали играть, поднимая голову. Не хочется, чтобы эта тенденция вернулась.
— Футбольного российского судью Сергея Карасева могут назначить на матчи под эгидой УЕФА, он уже прошел соответствующие сборы. С хоккейными судьями такое возможно?
— Пока диалога нет. Но мы надеемся на это. Сама ИИХФ декларирует, что у судей нет принадлежности к стране. В неформальных беседах в ИИХФ признавали, что уровень наших судей очень им помогал на чемпионатах мира.
— В КХЛ с этого сезона ввели правило 3 секунд за воротами, но команды, например, «Торпедо», устраивают долгий контроль и перепас в своей зоне. Это не нивелирует эффект от нововведения?
— Да, я понимаю, о чем вы. Мы это называем флешмобом против расстановки 1-3-1. Подобное еще раньше можно было наблюдать в НХЛ.
— С этим Лига уже ничего не сможет поделать? Не превращать же нам хоккей в баскетбол с их ограничением на владение?
— Не знаю, не знаю. Мы подумаем, как на это реагировать. Возьмем на заметку и проработаем.
— Не опасаетесь, что максимально изменив правила под себя, в будущем, когда Россия вернется на международную арену, нашим игрокам будет трудно синхронизироваться с правилами ИИХФ?
— Для профессионалов это не должно быть проблемой. Наши ребята из НХЛ ведь регулярно приезжают на чемпионаты мира, где правила отличаются. Так вот, им хватает одного, максимум — двух матчей, чтобы привыкнуть. Мы в КХЛ направлены на чистый хоккей. Если на чемпионате мира он будет грязнее, то подстроиться под это — не проблема, будем как все надевать «пиджаки» и вставать в зоне трапецией. Да и жить надо сегодняшним днем, делать так, как будет лучше КХЛ. К тому же, наши коллеги из ИИХФ тоже наблюдают за нововведениями, возможно, что-то заберут у нас.
— В хоккейной Лиге чемпионов тоже экспериментируют. Например, если команда, играющая в меньшинстве, забрасывает шайбу, то наказанный игрок выходит на лед. Не хотите в КХЛ взять на вооружение?
— Мы, конечно, все это видели. Следим за тенденциями в Европе и Северной Америке, обсуждаем на рабочей группе, а потом что-то выносим на обсуждение вместе с клубами. Пока, на мой взгляд, это не очень актуально.
— «Автомобилист» недавно снял вратаря в овертайме, а потом вернул, но не в паузе, а во время игры, за что получил удаление. Получается, даже тренеры не знают некоторых правил?
— Перед сезоном мы рассказываем командам о нововведениях и спрашиваем, есть ли у кого какие вопросы. Но это правило мы объясняли не в этом году, а раньше. Возможно, оно позабылось. Такое бывает, особенно когда напряжение в матче зашкаливает. Не думаю, что Николай Николаевич этого правила не знал.
— О каких еще правилах чаще всего забывают игроки и тренеры КХЛ?
— Скорее, все по-разному воспринимают физический контакт на площадке. Из-за того, что методические установки каждый год немного меняются, у них возникают вопросы к трактовкам, а не к правилам как таковым.
