«Севка был королем эпизода, момента игры! Никто не умел так быстро оценивать ситуацию и мгновенно принимать решения. Быстрота мышления была просто гениальная. Конечно, это от бога… И что удивительно: Севка почти не ошибался», — писал журналист Алексей Леонтьев.
Уникальность Всеволода Боброва заключается не только в его снайперских и бомбардирских рекордах. Болельщики почитали одного из самых звездных форвардов середины прошлого века за то, что он в каждом матче дарил им настоящее эстетическое удовольствие. Бобров всегда был эффектен и эффективен. А каждый его гол чаще всего не был похож на предыдущий. Всеволод мог создать момент собственными усилиями — нередко он даже не прибегал к помощи партнеров и брал все в свои руки. В этом и заключалась главная ценность Боброва. В отличие от многих звездных хоккеистов, зависимых от партнеров, советский форвард мог протащить шайбу от своих ворот и в одиночку расправиться с целой пятеркой соперника. Это стало возможно благодаря богатому техническому арсеналу звезды ЦДКА (ныне — ЦСКА). У Всеволода было огромное количество отработанных трюков и приемов, которые раз за разом заставали соперников врасплох. Даже если вы никогда не интересовались советским хоккеем, то хотя бы раз видели финт, который назван в честь Боброва.
«Получив шайбу, Всеволод без особого труда объезжал на большой скорости одного-двух соперников, нередко выманивая из ворот и вратаря. Остальное, как говорится, было делом техники. Многие любители хоккея, очевидно, помнят его коронный, чисто бобровский прием, когда Всеволод, приблизившись к воротам с фланга, заставлял вратаря закрывать ближний угол и, показав, что вот-вот сделает бросок либо передаст шайбу в центр, на пятачок, Виктору Шувалову, мгновенно объезжал ворота и забрасывал шайбу в противоположный угол, куда вратарь чаще всего не успевал переместиться. Что и говорить, это было очень эффектно! Прием всегда вызывал шумные аплодисменты, ликование трибун. Я тоже не переставал удивляться изумительной выверенности, синхронности «бобровского объезда», хотя, казалось бы, до тонкости знал все его элементы, повторяемые Всеволодом на тренировках сотни раз», — писал Николай Сологубов в своей книге.
Позднее этот финт начали называть в честь его изобретателя.
«Шайба, забитая после объезда ворот, навсегда останется голом «по-бобровски», — говорил Владислав Третьяк.
Почему же у Боброва получалось проворачивать сложнейший трюк и мало кто из советских хоккеистов мог его повторить? Все дело в клюшке легендарного нападающего. Специально для Всеволода его орудие труда изготавливал знакомый столяр, работавший на стадионе недалеко от Тушино — там некоторое время прожил Бобров. Особенность клюшки яркого форварда была в том, что ее крюк был сильно загнут.
«На чемпионате мира 1954 года канадцы даже указывали судье, что у Боброва клюшка крутая. Такой крюк давал ему преимущество. С другой клюшкой тяжелее было бы этот финт сделать», — рассказывал его многолетний партнер Виктор Шувалов.
После комментария Шувалова может сложиться впечатление, что Всеволод проделывал этот трюк только благодаря особенной клюшке. Но на самом деле это далеко не так. В основе данного приема лежит большой и упорный труд. Партнеры Боброва неоднократно рассказывали о том, что нападающий постоянно оставался работать на льду даже по окончании тренировки. Именно в такие моменты он отрабатывал фирменные приемы и трюки, которыми затем поражал болельщиков в официальных матчах. А тот факт, что этот финт пользуется большой популярностью даже у современных хоккеистов, лишний раз говорит о гениальности его изобретателя.