В молодости Вячеслав Рьянов котировался на уровне лучших хоккеистов Советского Союза. И это не частные мнения хоккейных экспертов или людей, заставших форварда в деле. Такой статус Рьянов получил после того, как его неоднократно приглашали в сборную СССР по своему возрасту. К 20 годам он был уже двукратным чемпионом МЧМ и имел неограниченные перспективы. Но обо всем по порядку.
Хоккейный путь Вячеслава начался в дворовой команде Автозаводского района города Горький под названием «Восток». Будущему обладателю золота молодежного чемпионата мира было уже 9 лет.
Через пару лет Рьянов вместе с командой выиграл всесоюзный турнир в Первоуральске. Там его и еще несколько перспективных парней заметил тренер горьковского «Торпедо» Игорь Чистовский. И пригласил к себе.
Настоящим прорывом для Рьянова стал МЧМ в 1978 году. На том турнире сборной СССР удалось показать блестящий результат. Они не только взяли золотые медали, но и не пропустили заклятых соперников в лице канадцев в финал. В советской команде тогда зажигали Сергей Макаров и Вячеслав Фетисов. А в составе канадцев божил еще совсем юный Уэйн Гретцки.
«Конечно, было видно, что парень с большими задатками. Но не могу сказать, что играл он на том турнире сильнее всех. Мне, честно говоря, игра Макарова нравилась больше. Его катание или обводка уже тогда были образцовыми. А вот спустя год просто выдающуюся игру показал Владимир Крутов, ставший лучшим бомбардиром чемпионата мира — 79. Было впечатление, что он мог решить исход любого матча. Какие голы забивал!» — вспоминал Рьянов.
Сам Вячеслав был очень хорош и на турнире 1978 года, и на первенстве 1979 года. На обоих турнирах он набрал по 9 (6+3) очков. Причем на МЧМ-1979 такая статистика позволила ему войти в топ-3 самых результативных игроков турнира. Тогда стало понятно, что в Советском Союзе зарождается новая звезда. Правда, в тот момент еще никто не знал, что потухнет она так же быстро, как и разгорелась.
Фактически карьеру Вячеслава подкосил переход в московское «Динамо». Но обвинить его в том, что он совершил грубую стратегическую ошибку, было нельзя. В тот момент переезд форварда в Москву выглядел абсолютно естественным и логическим шагом. Игрок сборной, сверкнувший на нескольких международных турнирах, пусть и молодежных, не мог долго засиживаться в провинции. Хотя Рьянов был бы не против остаться в Горьком до конца карьеры.
«Я хотел играть дома. В своем родном клубе, при своих болельщиках. Но решающим стал «армейский вопрос». И выбор у меня оставался между ЦСКА и «Динамо». Отмечу, что в «Динамо» тогда была жесточайшая конкуренция. Можно сказать, несколько составов было. Надо признать, что я в той команде несколько затерялся. Играл в основном в третьем-четвертом звене. Я узнал в «Динамо» много нового, играл в команде с выдающимися хоккеистами, общался с интересными людьми… И все-таки в динамовской системе мне закрепиться не удалось», — рассказывал нападающий.
После трех потерянных сезонов в составе бело-голубых Рьянов вернулся туда, где все начиналось — в горьковское «Торпедо». Хотя в нем были заинтересованы минские и рижские динамовцы. Однако Вячеслав решил, что с буквами «Д» на груди покончено. И сделал выбор в пользу родного клуба. Где и провел следующие 11 лет с перерывом в один год. В сезоне-1990/91 Рьянов решил попытать счастья и подзаработать денег в венгерском «Уйпешт-Доже». Заодно подлечив больного сына.
«Тогда многие хоккеисты уезжали за границу, хотели подзаработать. Но меня в Венгрии привлекал не столько заработок, сколько возможность лечить сына в медицинском центре. Кстати, в Будапеште я не только играл, но и мальчишек тренировал», — рассказывал форвард.
По возвращении на родину Вячеслав не раздумывая подписал новый контракт с «Торпедо». Но его время в большом хоккее было уже на исходе — в 1995 году Рьянов принял решение повесить коньки на гвоздь.
