«Я сделал в Америке все, что мог. Но так и не получил шанса». Интервью новичка «Торпедо» Соколова

Надежда Тонконог

Поделиться

Комментарии

Егор Соколов этим летом вернулся из Северной Америки в Россию и готовится к своему первому году в КХЛ — в составе «Торпедо». За океан нападающий уехал в 17 лет, из восьми сезонов четыре провел в системах клубов НХЛ. В интервью Sport24 Соколов рассказал о решении вернуться на родину, обмене из ЦСКА, преимуществах КХЛ над АХЛ и многом другом.

— Вы вернулись домой спустя восемь лет жизни в Северной Америке. Тяжело перестроиться?

 — Все супер, все нравится. Влился в коллектив, познакомился со всеми ребятами. Привыкаю потихоньку, изучаю систему, предсезонные матчи помогли в этом. С ребятами привыкаем друг к другу, надеюсь, что к началу сезона все будет на 100%.

— Сильно различия ощутимы сейчас? Все-таки здесь с момента вашего отъезда хоккей тоже изменился.

— Хоккей в КХЛ гораздо интереснее, чем в АХЛ. Здесь больше мастеровитых игроков, сегодня играли, например, против московского «Динамо», увидел таких игроков, как Гусев, Уил, посмотрел, как они играют, как хладнокровно шайбой распоряжаются. Смотрю также на составы других команд, лига здесь гораздо тяжелее и интереснее в плане хоккея. КХЛ, конечно, изменилась, я иногда посматривал. Видно, что уровень поднялся. Ребята из АХЛ, кто много очков набирает, едут сюда, потому что знают, что здесь лига интереснее.

— Решение вернуться назрело ввиду того, что устали играть за фарм-клубы, или нужна была перезагрузка и смена обстановки?

— Думаю, здесь оба фактора сыграли свою роль. Перед последним сезоном, когда я еще был в системе «Оттавы», я уже знал, что хочу обмена, попробовать в новой организации себя. Держал в голове, что если не получится — поеду домой. Я приехал в новую команду (в «Юту». — Прим. Sport24), съездил в лагерь развития, разговаривал с генменеджером. Им все понравилось, они сказали, что у меня была задача приехать в АХЛ, начать сезон там, занять лидерство по голам, передачам, и тогда мне обещали, что поднимут в основу. Прошло 30 игр, я был второй в лиге по голам, по очкам тоже в топе, по победным шайбам лидировал в лиге. И мне ни слова.

Тогда я позвонил агенту и сказал, что готов на следующий сезон ехать домой. Права на меня были в Екатеринбурге, потом их обменяли в Москву, договорились с ЦСКА, они меня подписали. Потом ЦСКА обменял меня в «Торпедо». И вот я здесь и очень этому рад.

— В последнее время часто стали использовать права на многих игроков, которые играют в Северной Америке, в качестве активов при обменах. Вы следили за тем, кому принадлежат права на вас, пока играли там?

— Да, права всегда были в «Автомобилисте» с того момента, как я уехал в 17 лет. И вот в середине прошлого сезона они оказались в ЦСКА. Клуб договорился, чтобы получить их, обменяли меня на Гущина. С того момента я начал с ними переговоры и вот подписал контракт. Но они решили обменять мой контракт в «Торпедо». Понятно, что со мной в этом не советовались. Как говорится, это бизнес: видите, сколько в это межсезонье переходов.

Уже в феврале этого года я знал, что поеду домой. Принял это решение, поскольку сделал в Северной Америке все, что мог, но так и не получил шанса.

— Когда с ЦСКА договаривались, не знали, что окажетесь в другой команде?

— Не знал, честно говоря. Сам узнал об этом из новостей. Это было решение, продиктованное рынком. Мне сразу позвонили из «Торпедо», сказали, что давно пытались завладеть правами на меня. Несколько лет они пытались, и вот подвернулась такая возможность, и в команде ей воспользовались.

— Раз несколько лет хотели заполучить права на вас, то, вероятно, еще Игорь Ларионов хотел видеть вас у себя в команде. Вы ведь с ним работали на МЧМ.

— Да, все верно. Это был его первый год в сборной, он тогда приехал ассистентом. Получается так, Игорь Николаевич тогда был в «Торпедо», когда они пытались получить права.

— В это межсезонье в Россию возвращается Григорий Денисенко. Вы с ним часто в новостях появлялись вместе, в одно время на драфте отказов оказывались. Общались насчет возвращения?

— Да, постоянно в один день оказывались на драфте отказов. Мы с Гришей сохранили близкие дружеские отношения, играли много друг против друга, особенно в последнем сезоне, потому что я выступал в команде одного с ним дивизиона. Мы ходили постоянно поужинать. Когда последний раз виделись, его тогда как раз из системы «Вегаса» в «Нэшвилл» обменяли, я ему сказал в феврале, что настроен ехать домой. Он мне говорил, что будет ждать до конца сезона, если не дадут какого-то шанса, он тоже поедет домой.

Видел, что «Ак Барс» его выменял. Рад за него, будет интересно посмотреть, как у него пройдет адаптация. Все-таки мне больше повезло, я с командой с начала сборов, уже чувствую себя комфортно, а ему придется вливаться по ходу дела.

— Вы еще выступаете как переводчик для легионеров в команде. Например, Нарделлу встречали.

— Да, я ему помогаю. Когда обменяли права, мне написал Евгений Забуга (гендиректор «Торпедо». — Прим. Sport24), сказал, что они подписали защитника, как раз Бобби. Дал мне его номер, я ему написал, пообщались. Мы с ним уже пересекались, когда он за «Херши» играл. Сказал ему, что с нетерпением жду встречи, помогу во всем. Он как прилетел, с того момента у меня как будто еще один младший брат появился (смеется). Помог ему с квартирой, нашли рядом с той, где я живу, так что будем недалеко. Младший брат мой тоже в системе «Торпедо». Пока мы живем с ним вместе, пока у меня жена не прилетела. И младший брат тоже ему помогает, пытаемся помочь освоиться.

Я сам был в такой ситуации, когда переезжал в Канаду. Никто по-русски не говорил, было очень тяжело. Я жил в семье, но никто не говорил там на моем родном языке. Приходилось учить английский самому. Первые шесть месяцев не мог ни с кем пообщаться — надевал в автобусе наушники и слушал музыку. А сейчас есть возможность помочь, да и ребята в команде хорошо говорят — Серега Бойков например, Миша Абрамов тоже из-за океана приехал, помогает.

— На видео, когда встречали Нарделлу, сказали, что здесь сильно лучше, чем в АХЛ.

— Да, так и есть. Не зря говорят, что КХЛ — вторая сильнейшая лига после НХЛ. Здесь условия и отношение к тебе в разы лучше, чем в АХЛ. Я ему сразу сказал, чтобы привыкал, что к нему будут лучше относиться, чем там. Все поездки — сильно лучше. Не то что в АХЛ — по восемь часов в автобусе. Это каждый раз тяжело для тела. Карьера одна, и такие детали сказываются сильно. Пока что ему все нравится, он побывал в прошлом году в Европе, говорит, что здесь ему все равно нравится больше.

Знаю многих ребят, которые играли в АХЛ, мы там с ними пересекались, а сейчас в КХЛ играют. Например, Колби Уильямс в ЦСКА играет. Ему здесь очень нравится, и он не собирается никуда уезжать. Если у него есть возможность играть здесь до конца карьеры, он будет играть здесь. Заметил тенденцию, что многие иностранцы и гражданство с удовольствием получают. Знаю истории, что некоторые вообще насовсем остаться хотят. И я этому нисколько не удивлен.

— Вы со многими пересекались, в том числе с сыном Бенуа Гру, который сейчас тренирует «Трактор».

— Да, мы много играли с командой, за которую он выступал в канадской лиге. Его я помню хорошо, мы часто пересекались на льду. Потом уже в разных дивизионах играли.

— Сейчас смотря на свою карьеру, не жалеете, что рано уехали?

— Не жалею вообще. Если бы не уехал, кто знает, попал бы я на молодежный чемпионат мира. Это были эмоции, которых не передать. Такой шанс выпадает один или два раза в жизни. Кто знает, как пошла бы моя карьера, останься я здесь, был бы я вообще в обойме. Я на это сейчас смотрю так: мне 25 лет и у меня все впереди. Я вернулся домой готовым игроком. У меня есть фундамент, я сыграл много игр на профессиональном уровне. Ни о чем не жалею — я сыграл свою первую игру в НХЛ, забил свой первый гол там. Я учился у профессионалов правильному отношению к делу, в лагерях развития видел Панарина, Ткачука (Брэди. — Прим. Sport24). Хочется поделиться этим опытом с другими. Когда ты видишь, как работает тот же Бобровский, как он готовится к своим играм, ты понимаешь, почему он имеет такие результаты. На тех же Штютцле, Хендерсона и их отношение к делу тоже равняешься.

Ни о чем не жалею. Значит, такая у меня хоккейная дорога. Я приехал обратно в 25, только начало. Если правильно относиться к делу, можешь и до 40 лет играть. Посмотрите на Бобровского, Радулова. У меня все еще впереди.

— Расскажете, что почерпнули от них?

— Сколько времени они проводят на льду, в зале. Видишь вот Ткачука — он выходит на лед за 10–15 минут до начала тренировки и работает над собой. Его преимущество — игра на пятаке, подставление, добивание. И вот он кого-то из защитников попросит, чтобы ему от синей линии 100 раз бросили, и подставляет на пятаке под их бросок. Я замечал, что если не 100 раз, а 90 сделает, он будто разочарованный потом ходит.

То же самое я видел, сколько Сергей Бобровский времени проводит за подготовкой. Понятно, что вратарская подготовка от того, что делают полевые, немного отличается. Но столько он уделяет времени всему этому — те же самые дополнительные броски после тренировки. Каждую тренировку — неважно, какое упражнение, «1 в 0» или еще какое, — он все моменты до последнего играет. Иногда ты бросил и хочешь добить, некоторые вратари дают это сделать, а Бобровский — нет, он момент отрабатывает полностью.

Панарин так же, у него есть точка на большинстве, он на тренировке туда встанет и будет отдавать диагональные передачи. Да, в пустое место, но он попадает в одну и ту же точку на борте. И такие маленькие моменты, из них складывается успех. Знаете, говорят, что если ты набрал 100 очков в одном сезоне, а дальше 60 — те 100 были случайностью. Лидером быть очень тяжело, этот статус нужно поддерживать, и они именно это и делают из года в год.

— Ваше поколение — последнее на данный момент, которое сыграло на МЧМ. Грустно осознавать тот факт, что есть ребята, у которых не было такого шанса?

— Да, получается, что мы последние. Ребята после нас приехали, из-за ковида все перенесли, а дальше отстранение. Это очень обидно. Если бы я не уехал и из-за этого не попал бы на такое событие, это разъело бы душу. Понятно, есть другие турниры, на которые можно попасть, будучи в любом возрасте, а МЧМ один раз случается в карьере, редко — два.

Не описать это чувство, когда в таком еще юном возрасте надеваешь майку сборной России и выходишь представлять свою страну. На тебя все смотрят, это еще такой особенный момент, Новый год. Один из лучших существующих турниров. Да, есть ЧМ, Олимпиада, но туда в последние годы не ездили ребята из НХЛ — представители лучшей лиги мира. А тут собираются все лучшие ребята до 20 лет. В том числе этот турнир — шанс заявить о себе, многих ребят на драфте выбирали высоко после этого. Меня в том числе, хорошо провел турнир, вернулся в юниорскую лигу доигрывать сезон, а он рано закончился из-за ковида, мне все говорили, что хорошо проведенный МЧМ забронировал мне место на драфте.

— Вас еще поздно выбрали по возрасту.

— Да, и выбрали достаточно высоко (под 61-м общим номером в 2020 году. — Прим. Sport24), особенно для человека, которого предыдущие два года не выбрали. Заходил на драфт 20-летним, а таких обычно драфтуют в 4–5-м раунде, редко в конце 3-го, но во 2-м — почти никогда. Думаю, тот МЧМ все определил.

— Вы восемь лет прожили в Северной Америке — семь в Канаде и год в США, уехав подростком. Отразилось ли это на каких-то привычках, взглядах, которые нехарактерны для нас?

— Не могу сказать, что есть какие-то огромные отличия. Когда я приехал, я был собой, достаточно быстро влился в коллектив, ходили вместе с ребятами на ужины, в баню, чувствовал себя как дома. Там менталитет не так сильно отличается, как кажется. Я не ощущал себя каким-то чужим.

Больше всего отличался последний год — я его отыграл в Аризоне, и там весь год лето. Я очень соскучился по зиме. В Оттаве, где я играл ранее, лето — это лето, а зима — это зима. Я по снегу за последний год очень соскучился. Там летом на улицу выходить нельзя — плюс 45–50. Зимой — плюс 20–25, после тренировки выходишь в шортах и футболке, можешь загорать. У нас на Рождество был перерыв, я летал к жене в Торонто — она у меня канадка. Снег увидел, понял, что этого мне не хватало, чуть ли не начал лепить снеговика от радости (смеется).

— Бытовые отличия есть или все примерно похоже?

— Хочу отметить, что в Торонто в плане русской кухни все отлично, есть много ресторанов. У жены не было возможности раньше летать со мной в Россию, но она всегда хотела попробовать традиционные русские блюда. И продуктовые магазины тоже есть хорошие, можно даже халву купить. Вот мы сходили, она попробовала борщ, драники, солянку.

Русских бань много тоже. Я перед этим сезоном тренировался в Торонто с русским парнем, который давно там живет, Артемом Гурьевым. Он меня сводил в баню там, один в один как у нас: и веники, и запах, и можно поесть русские блюда. Там много мест, где можно почувствовать себя как дома.

— Что первым покажете супруге, когда она прилетит?

— Она прилетит не одна, у нас родился недавно ребенок — дочка Настя, ей будет пять месяцев. Супруга, кстати, очень хотела русским именем назвать, мы выбирали из русских. Думаю, когда прилетит, сходим точно на Покровку, там очень красиво, на набережную. Ну и когда будет возможность, съездим в Москву, чтобы она увидела Красную площадь, Кремль.

— Принято считать, что в Канаде хоккей любят больше всего, ходят на любые матчи, яро болеют. Это правда так?

— Когда я приехал в Нижний Новгород, пошел в магазин, ко мне человек восемь подошло сфотографироваться и взять автограф, я давно такого не замечал. В Америке, именно в США, хоккей даже не в топ-3 видов спорта, а в Канаде да, но только если ты играешь в НХЛ — тебя точно узнают. У нас вот был маленький городок Белвилл, там население тысяч 60–80. Там многие люди и не знали, кажется, что у них есть профессиональная команда в городе. Этому я был очень удивлен. Особенно учитывая тот факт, что в АХЛ часто отправляют получать опыт ребят, которых выбрали на драфте достаточно высоко, то есть у людей есть возможность посмотреть на будущих звезд. У нас арена была на 4,5–5 тысяч зрителей, и зачастую было только тысячи полторы на матчах. Знаю, что в больших городах, таких так Торонто, если кто-то из звезд выйдет на улицу, его разорвут поклонники, надо в гриме выходить (смеется). А вот в Америке, особенно в Аризоне, там люди как будто хоккеем не интересуются. Учитывая еще тот факт, что главная команда в Юту переехала.

— В Нижнем Новгороде зато хоккеем жители интересуются.

— Мне такое нравится, я люблю общаться с болельщиками, участвовать в различных активностях. В АХЛ мы и в школы ходили, в торговых центрах автографы раздавали, всегда участвовал. Знаю, что в КХЛ тоже есть такие акции, с удовольствием приму участие. Для меня это всегда было частью нашей работы, как и давать интервью.

— Совсем скоро сможете разделить с болельщиками переезд на новую арену.

— Арена очень классная, нас возили на нее, показывали, как идет строительство. Одна из лучших арен, что я видел. Будет интересно переезжать. Наверное, поначалу тяжело будет понять, что это твой новый «дом». Главное, что болельщики переедут туда с нами. Вообще здорово, что открываются новые дворцы, с нетерпением жду возможности побывать на арене в Омске, дома в Екатеринбурге — родители говорили, что там классная арена. Вижу, насколько у нас в стране любят хоккей, поэтому нам надо хорошо провести сезон, чтобы не подвести болельщиков.