«В хоккее пленников быть не должно. Нужно менять не регламент КХЛ, а отношения». Разговор с боссом «Торпедо»
В апреле новым генеральным менеджером «Торпедо» стал Евгений Забуга. Ранее он работал в «Авангарде» на разных должностях, в том числе спортивного директора и и. о. генерального менеджера. 38-летний функционер с юридическим образованием покинул родной Омск по собственному желанию в ноябре прошлого года. Sport24 поговорил с Забугой как о причинах расставания с «Авангардом», так и о текущих делах нижегородского клуба.
— Вы не только генеральный менеджер, но теперь еще и и. о. генерального директора «Торпедо». Есть ли проблемы в совмещении этих должностей?
— Как практика показывает, совмещать получается. Просто нужно меньше спать. Ничего нового в этой работе для меня нет. В «Авангарде» у меня также был разнообразный функционал.
— «Торпедо» ищет генерального директора? Или вы эту должность займете на постоянной основе?
— «Торпедо» не ищет генерального директора. С 1 июля приставка и. о. у меня должна уйти. При этом мы занимаемся оптимизацией клубных процессов. Должность генерального менеджера упразднится. Спортивный департамент будет подчиняться генеральному директору. Это было оговорено изначально. В «Торпедо» я пришел, прежде всего, заниматься спортивной деятельностью. Это то, что мне наиболее интересно.
— После опыта в Омске не было мысли, что занятие спортивным блоком — это не ваше? Вы же долгое время занимались юридическим направлением.
— Ни в коем случае. То, что происходило в прошлом сезоне в Омске, — это череда обстоятельств. Это и повышенный травматизм лидеров, и определенные сложности, которые возникли у тренерского штаба, и смена председателя Совета директоров клуба из-за двух неудачных игровых недель команды в сентябре, что само по себе беспрецедентно. Летом, когда проходило комплектование команды, большая часть хоккейной общественности позитивно оценивала нашу работу. Дальше мы столкнулись с некоторыми сложностями, которые сказались на результате. Я не считаю, что это менеджерский провал. Уверен, что команда в любом случае вышла бы из пике, даже без шоковой терапии. Давать мне оценку при названных обстоятельствах явно необоснованно.
— Почему же «Авангард» выходил из этого пике уже без вас?
— Из «Авангарда» меня никто не убирал. Я ушел сам. Сменилось руководство, сменились методы, сменилась политика партии. Мое видение не совпало с видением вышестоящего руководителя. Чтобы сохранить достоинство, я принял это решение, которое мне далось непросто, поскольку все мои старания и планы были связаны только с «Авангардом».
— То есть мыслей о том, что стоит в дальнейшем сосредоточиться на спортивной юриспруденции и больше не заниматься комплектованием команд, у вас не было?
— У меня перед глазами есть два примера, в некотором роде ориентиры. Первый — это генменеджер «Тампы» Жюльен Брисбуа. Он начинал юристом в «Монреале», хоккеем никогда не занимался. Второй — Билл Зито. Он тоже не был профессиональным хоккеистом, что не мешает ему работать на самом высоком уровне. Не стал бы я забывать о блестящей менеджерской карьере Джима Девелано, выигравшего за карьеру семь Кубков Стэнли. Этот список могу продолжать, назвав еще минимум десять фамилий известных хоккейных менеджеров. Если возвращаться к прошлому сезону «Авангарда», то никто не мог прогнозировать травму Ткачева, который ранее по карьере никогда не выбывал более, чем на три недели. Старт без Ткачева, Буше и Бердина, на которого мы также рассчитывали как на первого вратаря, был тяжелый. Было недопонимание в коллективе. Я считаю, что лидеры не поддержали главного тренера, прежде всего — легионеры.
— Однажды я написал, что не знаю ваших побед в качестве генерального менеджера «Авангарда». Но допустил, что могу кого-то забыть. Напомните, за какие трансферы вам не стыдно.
— Мне ни за один трансфер не стыдно. Я в «Авангарде» провел десятилетие. Половина из этого срока — на должности ассистента генерального менеджера, а потом и спортивного директора, и. о. генерального менеджера. Вся работа проводилась совместно, никто не делил на «твое» и «мое». Можно много вспомнить трансферов, начиная с трансфера Шимона Грубеца, который во многом предопределил чемпионство…
— Вокруг этого трансфера ходит много легенд. Кто-то его ставит в заслугу Рашиду Хабибулину, который также в то время работал в «Авангарде».
— Легенды будут всегда. Но в большом клубе, где есть менеджмент в широком смысле слова, решения принимаются не единолично. Иногда я читаю, как журналисты хвалят моих коллег за тот или иной трансфер, но зная подноготную, могу сказать, что видимая часть айсберга не всегда совпадет с тем, что находится под водой. Порой в громкие трансферы вмешивается административный ресурс. Некоторые переходы происходят вне полного контроля менеджмента.
— Считается, что к таковым относится переход Владислава Подъяпольского из «Лады» в «Динамо».
— Ничего не могу утверждать. Приведу один пример. В прошлое межсезонье на рынок должен был выйти довольно яркий игрок, который мог быть интересен топ-клубам. После того, как он подписал контракт, я позвонил агенту и спросил, почему даже слова не сказали, что он доступен. На что последовал ответ, что он не выходил на рынок. То есть игрок хотел играть в Москве и в команде, где выступает его товарищ. Так что все эти победы и проигрыши — это нечто мифическое. Я не стал бы все сводить к работе менеджмента. Большие победы достигаются благодаря совокупности факторов.
— Вы ушли из «Авангарда» из-за несогласия с трансферной политикой клуба. В том числе, как понимаю, с подписаниями Якупова и Каблукова. А ведь они оба провели вторую половину сезона крайне полезно.
— Немного не так. Я не был против Якупова. С Ильей Каблуковым я связался в первых числах октября, еще до смены председателя совета директоров. Илья готов был присоединиться к клубу, но на согласование его подписания ушло порядка двух недель. Каблуков действительно провел хороший сезон, отыграл 1000-й матч в КХЛ, дал команде опыта и характера. Изначально я видел его как важного человека для раздевалки. Ситуация с Якуповым и вовсе длилась около полугода. С Наилем мы систематически были на связи. Я считал, что он достоин шанса в «Авангарде», но было много переживаний насчет его травматизма в прошедших сезонах. Это был единственный фактор, который не дал совершить его подписание. Медицинский корпус опасался его проблем со здоровьем. При комплектовании «под потолок» каждый односторонний контракт имеет значение для платежки и отражается на ее структуре. После того, как Наиль хорошо начал сезон и были получены все справки о его текущем состоянии, начались переговоры с «Куньлунем». Я был за этот переход. Несогласие было лишь насчет условий перехода. Изначально мы с генменеджером клуба Николем Феоктистовым договорились на условия более лояльные для «Авангарда». После того, как сумма компенсации была повышена, я высказывал высшему руководству свое мнение. Оно не было принято во внимание. Дальше вы все знаете.
— Помимо суммы компенсации за Якупова, у вас были разногласия с новым руководством «Авангарда»?
— У нас было много обсуждений. До 15 ноября 2024 г. не было кардинальных противоречий по кандидатурам потенциальных новичков. Чего не скажешь об условиях переходов. Я всегда работал в рамках трансферного бюджета, утвержденного советом директоров клуба перед началом сезона. Для примера: по итогам сезона-2023/2024 спортивный блок был не в минусе, а в плюсе. Помимо предоставленных 40 миллионов на трансферы, которые по результатам всех хоккейных операций в сезоне были сохранены, удалось заработать еще 30. В прошлом сезоне все упиралось как раз в трансферный бюджет. Когда он начинал исчерпываться, я настаивал на том, что у нас попросту не заложены деньги на тот или иной трансфер. Кроме того, в мои обязанности входил постоянный контроль потолка заработных плат. Я прекрасно понимал, в каком положении может оказаться «Авангард» поле выхода Владимира Ткачева из списка травмированных.
— Сочувственную эсэмэску Алексею Сопину не писали? Ему теперь разгребать эти завалы с потолком.
— Свое определенное пожелание я ему написал. В нескольких тезисах попытался донести до него свои мысли. Это не такая простая работа, как может показаться.
— Ваши преемники в «Авангарде» снова пытаются снизить контракт Ткачеву. Вас эта история чему-то учит? Например, тому, что в нашей лиге 100-миллионные контракты — ловушка для клуба.
— Для меня очевидно, что это нормальная практика, когда ты хочешь видеть такого игрока на протяжении нескольких сезонов в своей команде. Случай Володи уникален еще и тем, что он не только большой мастер, но и воспитанник клуба. Я убежден, что он стоит тех денег, которые получил по контракту. Мы почему-то забываем не только об инфляции, благодаря которой через несколько лет эти деньги не будут казаться чем-то немыслимым, но и о том, какие контракты были в КХЛ еще лет десять назад. Притом, что курс доллара для игроков был более привлекательным.
— Ткачев, безусловно, стоит своих денег. Но когда Ковальчук получал 300 с лишним миллионов рублей за сезон, в КХЛ не было потолка зарплат. Вопрос в том, насколько разумно держать таких дорогих игроков с точки зрения распределения бюджета?
— Если вы хотите видеть в своей команде игроков, относящихся к элите российского хоккея, приходится платить. В НХЛ тоже есть звезды, чьи зарплаты занимают 10% и более от платежной ведомости команды. Не стоит недооценивать вклад игрока в организацию и интерес зрителя к таким хоккеистам.
— Многие сейчас выступают за повышение потолка зарплат. Такие планы есть у КХЛ, пусть и не со следующего сезона. Вы понимаете, чем это мотивировано?
— Если мы хотим иметь продукт высокого качества и приближаться к НХЛ, то повышение потолка зарплат — правильный ход. Мы видим ситуацию в других лигах. Не только в НХЛ, но и в АХЛ, NL, SHL. Сейчас нам сложно быть конкурентным рынком даже для североамериканских хоккеистов второго эшелона. В АХЛ они могут зарабатывать на уровне средних контрактов КХЛ. Чтобы сделать работу клубов чище и проще, повышение потолка зарплат необходимо. Но сделано оно должно быть не без отрыва от социальных явлений, происходящих в обществе. На сегодняшний день мы как страна находимся в ситуации, когда это может быть избыточно. Полагаю, понимают это и в КХЛ.
— Очевидно, что «Торпедо» не упирается в потолок зарплат. В каких бюджетных рамках вы работаете?
— Если говорить о чистых зарплатах, без учетов индивидуальных бонусов, то это примерно 2/3 от установленного лигой потолка.
— В последнее время много разговоров о том, что некоторые клубы КХЛ пользуются так называемыми конвертами, чтобы выигрывать конкуренцию за игроков. Вы ощущаете, что конкуренция не всегда чистая?
— Чувствуешь себя несколько странно, когда предлагаешь хоккеисту 30 миллионов за сезон и надеешься на него. Потом видишь, что он подписал контракт в топ-клубе за 20 миллионов. При этом понимаешь, что вряд ли в этой команде прописаны премии за победы матчах регулярного чемпионата, благодаря чему игрок мог бы добрать эту разницу. Мысли в такие моменты посещают разные, в том числе не самые приятные. В какой-то степени менеджерская работа обесценивается. Но этим должны заниматься не клубы, а лига.
— По вашим ощущениям, когда появились признаки нечестной игры?
— Да, наверное, сразу, как только жесткий потолок зарплат был закреплен в Правовом регламенте лиги. Вопрос только в степени массовости этого явления.
— Вы или кто-то из коллег поднимали этот вопрос на встречах с руководством КХЛ?
— Это очень активно обсуждалось два года назад на примере одного из клубов Западной конференции. После этого был принят пакет поправок в регламент. Они, например, нормативно ограничили массовые обмены в один и тот же клуб. В итоге эти новшества регламента ударили по клубам, которые признаки недобросовестности не демонстрировали. Скорее это стало ахиллесовой пятой всей лиги. А кто раньше проявляли признаки недобросовестности — те стали искать новые способы обойти регламент.
— Считается, что под конвертами подразумевается криптовалюта. Это действительно серая зона для КХЛ?
— Ничего по этому поводу сказать не могу. Ни разу не сталкивался с тем, что такая система расчета принималась между игроком и клубом. Здесь я не специалист.
— Готовы ли вы были занять должность генменджера в «Торпедо», останься главным тренером Игорь Ларионов?
— Я считаю, что с любым главным тренером можно работать. Вопрос личных коммуникаций. Если бы Игорь Николаевич остался, я бы тоже принял предложение от «Торпедо». Совместная работа с ним была бы определенным опытом для меня.
— Но ведь считается, что он во многом берет на себя роль менеджера, что соответственно сужает ваш функционал.
— Это вопрос договоренностей на берегу. Сразу же нужно определить границы ответственности. В идеальном мире каждый должен заниматься своим делом. В ином случае размывается и ответственность. Для меня образцом выстраивания отношений является Алексей Волков, с которым мне доводилось поработать. Он всегда четко ставит границы, будь то отечественный или иностранный специалист в качестве главного тренера.
— Можно ли назвать Максима Гафурова вашим начальником? Как устроена структура управления в «Торпедо»?
— Прямого подчинения Гафурову у меня нет. Максим Романович — председатель правления клуба. Это коллективный орган, который контролирует работу организации. Также он возглавляет Центр управления и развития спорта в Нижегородской области, курирующего все профессиональные спортивные клубы региона. Поэтому, у Максима большой фронт работы в других видах спорта. Наши отношения с Максимом конструктивные и деловые. У меня есть возможность советоваться с ним по тем или иным трансферам, при этом никто не допускает вмешательства в дела менеджмента. Мы с ним знакомы достаточно давно. Даже работая в разных клубах, много общались и в основном совпадали во взглядах на те или иные явления.
— Можете допустить, что Гафуров в какой-то момент единолично примет решение по тому или иному трансферу, как это было в «Авангарде»?
— Я думаю, что этого не произойдет. Подобный сценарий проговаривался при моем назначении. Определенные джентльменские договоренности у нас есть.
— Слышал, что с пришествием Ларионова те скауты, что работали на главную команду, были задвинуты на вторые роли и были вынуждены находить другую работу в системе клуба. Есть ли сегодня скаутская служба у «Торпедо»?
— Конечно. Люди, которые были в клубе при Максиме Гафурове, когда он занимал должность генерального менеджера, продолжают свою работу. Они очень эффективно и профессионально трудятся. Им смело можно доверять поручения по селекционным вопросам.
— Видел версию в одном из телеграм-каналов, что именно команда Гафурова в большей степени отсматривает игроков, а вы как юрист скорее заняты контрактами. Расскажите, как дела обстоят в реальности.
— В телеграм-каналах много чего пишут. Например, среди авторов подобных публикаций есть те, кто просил назначения в «Торпедо», но его не получил. Не исключаю, что этот фактор добавляет токсичности некоторым авторам и комментаторам, которые при этом не осведомлены о процессах в клубе. Соответственно, не всему из этого стоит доверять. Невозможно отделить вопрос заключения контракта от ведения переговоров и поиска игрока — все это спортивная функция. Как устроена селекционная работа в «Торпедо»? Мы определяем трансферные цели. Селекционной службе дается задание. Наши скауты отсматривают новичков, мы вместе обсуждаем каждую кандидатуру, формируем консолидированное мнение. Далее подключаем тренеров и принимаем окончательное решение. Каждый занимается своим делом, что в принципе нормально для современного хоккея. В тех же клубах НХЛ у генеральных менеджеров от трех до семи только ассистентов, не говоря про подчиненные им департаменты хоккейных операций, развития хоккеистов и скаутские отделы. Но при этом никто не умаляет работу генеральных менеджеров, которые несут ответственность за ее итоговый результат.
— Скаут «Каролины» Олег Смирнов говорил, что не понимает, почему клубы КХЛ не привлекают к работе российских скаутов НХЛ, хотя в большинстве случаев они готовы помогать. Почему «Торпедо» не пользуется этим ресурсом?
— В большинстве случаев скауты клубов НХЛ имеют приоритет — работа на клуб НХЛ. Во-вторых, далеко не всегда сами скауты готовы к совмещению. Я довольно много общаюсь с нашими соотечественниками, которые работают на клубы НХЛ, и могу сказать, что из пяти человек только от одного слышал про такую готовность. В конце концов, не во всех клубах есть скаутские службы, а где они есть — количество штатных единиц ограничено. В «Торпедо» их две и обе заняты. Что касается Олега Смирнова, то про него могу сказать только добрые слова, он уважаемый в спортивной среде человек.
— На сколько процентов сформирован состав «Торпедо»?
— Если говорить про стартовую часть чемпионата, то примерно на 90%.
— Это одна-две позиции?
— Одна позиция в линию нападения, одна — в оборону.
— Инсайдеры наперебой сообщали о переходе капитана «Рочестера» Мэйсона Джобста. Его объявление стоит ждать 1 июля или этот вариант сорвался?
— Я лично общался с Мэйсоном во время его выступлений в плей-офф АХЛ. Он взял паузу до конца сезона. Джобст пока не дал окончательного ответа, но судя по всем признакам, его появление в КХЛ маловероятно. Скорее всего, он продолжит карьеру в Северной Америке. Имеет значение и финансовый вопрос. «Торпедо» не может дать ему контракт на сумму, существенно большую, чем он зарабатывал в прошлом сезоне.
— Есть ли альтернативный вариант Джобсту?
— Есть те, кто находятся в списке наших интересов. Также имеются варианты обменов на внутреннем рынке. При этом я не могу сказать, что мы дефицитно нуждаемся в усилении нападения. У нас есть молодые хоккеисты в этой линии, которым мы обязаны дать шанс. Но качественно улучшить атаку, конечно, были бы не против.
— Вы уже говорили, что ситуация с вероятным обменом прав на Николая Коваленко в ЦСКА вам не подвластна. Вы его держите в уме при проектировании команды?
— Мы с Николаем лично встречались, разговаривали. Для него приоритет — определиться с вариантами за океаном. Ясность по этому вопросу наступит не раньше первых чисел июля. Конечно, мы бы хотели видеть его в своей команде. «Торпедо» сделало Коваленко не какое-то эфемерное, а конкретное предложение в цифрах. Он с ним ознакомлен, но приоритетный вариант для Николая — НХЛ.
— Есть ли дедлайн, после которого вы будете вынуждены отозвать это предложение?
— Нет, дедлайна нет. Это предложение не будет отозвано. От таких игроков не отказываются. Особенно, если они находятся в списке твоих спортивных прав. Что касается ЦСКА, то в этом вопросе точка пока не поставлена. Будем следить за тем, как развивается ситуация с его заокеанскими перспективами.
— Как вы относитесь к поговорке про то, что нельзя дважды войти в одну реку?
— Русский народ мудрый. Так что к этой поговорке я отношусь как минимум с пониманием.
— Не противоречит ли она возвращению Алексея Кручинина и Антона Сизова в «Торпедо»?
— Я думаю, Кручинин и Сизов не должны были покидать «Торпедо». Как понимаю, на то были не объективные, а скорее субъективные причины. Мы этот субъективизм попытались исключить и вернули ребят в то место, где они и должны быть.
— При этом никто моложе не становится.
— Я вам расскажу историю, которая хорошо характеризует Сизова. Как вы знаете, его по ходу позапрошлого сезона перевели в ВХЛ. И даже тот период, когда Сизов был лишен игровой практики и мог только тренироваться, все вспоминают в положительном ключе. Как личность он вел себя предельно правильно и профессионально. Антона ставили в пример. К нему очень уважительно относятся наши хоккеисты. Тоже самое могу сказать про Алексея Кручинина. Их возвращение считаю безусловным плюсом для коллектива.
— Почему не сделали квалификационное предложение Игорю Ларионову — младшему? Даже если не нуждались в нем — это все равно актив, которым можно торговать.
— Наш хоккейный социум очень узкий. В нем, как я считаю, большое значение имеют джентльменские договоренности. Когда я присоединился к «Торпедо», то из разговора с Александром Харламовым узнал, что такие джентльменские соглашения имеются по статусу Игоря и еще некоторых игроков, которые приходили с Игорем Николаевичем. Я посчитал необходимым эти соглашения соблюдать, хотя договаривались о них не со мной. Порой такие договоренности стоят больше, чем те, что прописаны на бумаге.
— Бобби Линч — не сын Ларионова, но игрок, которого приглашал лично уже бывший главный тренер «Торпедо». Ему, в отличие от Ларионова-младшего, вы сделали квалификационное предложение. Почему?
— По нему информации о каких-либо договоренностях у меня не было. В настоящее время он обладает статусом «игрок, закрепленный за клубом». То есть права на Линча принадлежат «Торпедо». Квалификационное предложение он не принял. Мы рассматриваем разные варианты.
— Удавалось наблюдать за Александром Щемеровым, пока он был в статусе ОСА, и казалось, что растет большой защитник. Но когда вырвался из «Автомобилиста» — реализовать свой потенциал ему скорее не удалось. Есть понимание, почему?
— Сложно сказать. При этом подписание Щемерова в «Торпедо» я к случайностям точно не отношу. Я за ним довольно давно слежу. Примерно с 2020 года, когда он играл у Билла Питерса. На тот момент «Автомобилист» даже в теории отказывался говорить об обмене. Через несколько лет, как известно, последовал оффершит от «Амура» и состоялся переход. Я считаю, что Александр провел хороший первый сезон. Минувший чемпионат сложился для него менее успешно. На то были в том числе и объективные причины. Прежде всего, семейные обстоятельства, которые не пожелаешь даже врагу. Ряд факторов Щемерову не позволил раскрыться, но с учетом его возраста и умений, а также правого хвата, он все равно в цене. К тому же, в тренерском штабе присутствует Игорь Уланов, который работал с Александром в системе «Автомобилиста». Я в нем увидел очень мотивированного хоккеиста. С учетом достаточно скромных условий его контракта считаю это подписание успешным.
— Визуально складывается впечатление, что у Щемерова лишний вес.
— Иногда это впечатление бывает обманчивым, в отдельных случаях это оказывается не во вред. Примеров хватает, взять хотя бы обладателя Кубка Стэнли Фила Кессела. Более того, после потери веса некоторые хоккеисты могут перестать быть собой. Что касается Александра, то есть такой нюанс. Мы его в том числе проговорили перед подписанием контракта. Я надеюсь, он подойдет к сборам в оптимальной физической готовности. Слово он дал.
— Кстати про лишний вес. Кирилл Кирсанов за последний сезон скинул около десятка килограмм. И сразу же уехал в «Лос-Анджелес».
— Кирилл хочет реализовать мечту. Мы его не в праве от этого отговаривать. Парень четко сказал, что хочет поехать попробовать. Если вернется, то в приоритетном порядке сможет заключить контракт с «Торпедо». Я ему желаю удачи, у Кирилла есть определенные навыки, благодаря развитию которых он может выйти на другой уровень. Он был важным кирпичиком в победе «Торпедо-Горького». Ответственно играя за команду ВХЛ, Кирсанов показал себя профессионалом.
— Гафуров говорил: «Мы свой исторический выбор уже сделали — хотим играть в атаку, быстро, красиво. Да, нужно для результата чуть-чуть добавить мощи и прагматичности». Сергей Бойков и Дмитрий Шевченко — это приобретения как раз для мощи?
— Конечно. Оба — люди мне хорошо известные. Помимо профессиональных качеств нам важны и человеческие. При построении коллектива хотелось бы избежать токсичности. Дмитрий еще застал эпоху Боба Хартли, знает стандарты, по которым работала постчемпионская команда. Сергей — душа любой компании. Он дает энергию партнерам, готов за них заступиться. Бойков играет без какой-либо грязи на льду, при этом входит если не в топ-3, то в топ-5 силовых защитников лиги. Каждый из них находится в хорошем возрасте, причем им есть что доказывать. В «Торпедо» много креативных и техничных хоккеистов, но нам нужны разноплановые игроки.
— Травматичность Бойкова вас не смущает?
— После двух случаев прошлого сезона я на травматичность смотрю несколько иначе. Ткачев, как я уже говорил, за карьеру не получал ни одной серьезной травмы. Кто мог предсказать, что на предсезонке произойдет несчастный случай, который выбьет Владимира из хоккея на полгода? С другой стороны, Наиль Якупов играет 70 из 68 матчей регулярного чемпионата, хотя всем известна его история травм. Травма может быть получена кем угодно и где угодно. Сергей проявил себя как человек, для которого хоккей стоит на первом месте. Он согласился на довольно скромные контрактные условия, так что риск, на мой взгляд, оправдан.
— Войнова берет «Авангард», а вам он не нужен. Как такое возможно?
— У Вячеслава был довольно «тяжелый» контракт для «Торпедо». Ни в коем случае не хочется говорить, что он нам не нужен. Вячеслав — уважаемый хоккеист. Однако в переговоры с ним мы, по сути, не вступали. Думаю, он сам изначально был нацелен на продолжение карьеры в другом клубе.
— Алексей Исаков — новый главный тренер «Торпедо». Расскажите, что в нем есть такого, чего не было в других потенциальных кандидатах.
— Долгая история. На протяжении полутора месяцев мы были в постоянном обсуждении кандидатов. С кем-то встречались, обсуждали интересующие нас вопросы. Во-первых, не назначить Исакова было бы по-спортивному несправедливо. А самое главное, мы не смогли ответить для себя на один вопрос: почему мы должны отдать преимущество кому-то другому, а не Исакову? Если бы был однозначный ответ, что есть кандидат на голову сильнее — на этот вопрос можно было ответить. Но с учетом его результатов и реакции на него в коллективе, мы посчитали, что не имеем права не дать ему сделать этот шаг наверх. Учитывая его путь: человек к должности главного тренера КХЛ шел 25 лет. Хотя бы это вызывает уважение.
— Почему такой важный фактор как «опыт работы в КХЛ» пренебрегается «Торпедо»? Разве это не то, в чем Исаков уступает другим кандидатам?
— Знаете, из роддома, как известно, ни одного главного тренера клуба КХЛ не вынесли.
— Это правда. Но можно для начала получить такой опыт, работая помощником. Например, как Николай Заварухин, который какое-то время трудился ассистентом у Владимира Крикунова, и уже после этого сам стал главным в КХЛ.
— Могу вам парировать, что быть хорошим помощником в КХЛ — не значит быть хорошим главным тренером в КХЛ. Таких примеров много. Вспомнить Сергея Звягина — он отлично справлялся с должностью ассистента. Он был не только тренером вратарей, но и помогал при работе с защитниками. То, что с ним произошло на посту главного тренера, — это несправедливость, какой-то злой рок. Этот человек заслуживал хорошей карьеры в этом качестве, но не сложилось. При этом есть другой пример. Сергей Федоров никогда не работал ассистентом, но выиграл два Кубка Гагарина в качестве главного тренера.
— У Федорова есть громкое имя и респект от игроков, которые видели его на льду. Согласитесь, с Исаковым его сравнивать сложно. У вас есть уверенность, что для опытных игроков «Торпедо» он авторитет?
— Со взрослыми игроками, которые пришли в «Торпедо», у нас был такой разговор. Они должны быть помощниками для него в коллективе. И они готовы стать такими проводниками. Все это мы учитывали, принимая решение о назначении Исакова. Кроме того, учитывалось знание игроков из системы и опыт работы в нашей организации. Человеку извне пришлось бы адаптироваться. Не говоря уже об иностранце, которому пришлось бы привыкать к стране и лиге.
— Вы говорили про четырех кандидатов на пост главного тренера. А еще была такая цитата. «Есть список № 2, куда входят иностранные специалисты из Северной Америки, один из них работает в России». Этот иностранец — помощник Бенуа Гру по штабу «Трактора» Рафаэль Рише?
— Рафаэль — интересный тренер. Скажу так: его кандидатура обсуждалась в том числе.
— Как процесс назначения тренера работает в «Торпедо»? Имеет ли губернатор решающее слово?
— Назначение главного тренера — это стратегическое решение, которое принимается при участии председателя Правления клуба и руководства региона. Каждый кандидат обсуждался нами с Максимом Гафуровым. Этот диалог мы вели ежедневно. Что касается финальной стадии обсуждения, то в нем, безусловно, принимал участие и Глеб Сергеевич. Для него «Торпедо» — одна из знаковых частей региона. Так что, разумеется, он принимал участие в выборе и утверждении главного тренера.
— В «Ладе» тренеров больше, чем в штабе чемпионов НХЛ «Флориды». А ваш штаб сформирован?
— Да, наш штаб сформирован. По количеству тренеров он полностью совпадает с прошлогодним штабом. Помощник по работе с нападающими — Дмитрий Гоголев, по работе с защитниками — Игорь Уланов. Тренер вратарей — Николай Хабибулин. Тренер по физической подготовке — Андрей Емельянов, его ассистент — Евгений Лебедев. Тренером-консультантом стал Кирилл Брагин.
— Расскажите, что за должность такая тренер-консультант? Тем более странно видеть в этой роли 36-летнего специалист из ВХЛ.
— Не стоит относиться буквально к формулировке этой должности. Так эта ставка была названа еще до меня в штатном расписании Клуба, ранее ее занимал Владимир Филатов. Мы не стали придумывать ей новое наименование. На самом деле, у Кирилла будет достаточно широкий функционал: это и помощь Гоголеву по постановке игры в большинстве, и индивидуальное развитие игроков, и видеоразбор. Было бы неправильно называть его тренером по какому-то одному направлению.
— Победа «Торпедо-Горького» не только позволила его тренеру пойти на повышение, но и спасло команду ВХЛ от закрытия?
— Я бы так не сказал. Все прекрасно понимают, что развитие собственного фарма важно не только для подпитки главной команды. Это важно для выпускников школы. В клуб, где есть полная вертикаль, проще привлечь перспективных юниоров. Для «Торпедо» чистый фарм в системе — жизненная необходимость.
— Действительно ли с закрытия команды ЖХЛ для главной команды высвободилось 100 миллионов?
— Неправильно говорить, что эти деньги высвободились именно на главную команду. Бюджет «Торпедо» предполагает финансирование не только команды КХЛ, но и МХЛ, ВХЛ, детской школы, а также команды по следж-хоккею. Закрытие женской команды не было сделано в угоду именно команде КХЛ.
— Будет ли Алексей Потапов сотрудником «Торпедо»? Были разговоры, что он станет заниматься вертикалью клубы.
— С Алексеем у нас диалог есть. Свою подпись в трудовом договоре он пока не поставил, но вероятность этого довольно высокая. Планируется, что Алексей станет моим помощником по работе с резервом, будет курировать команды ВХЛ и МХЛ.
— Он продолжит свою медийную деятельность или с телевидением и ютубом придется попрощаться?
— На эту темы мы предварительно общались. У него будет возможность сохранить часть медийной активности, если она не будет мешать его деятельности в «Торпедо». У меня точно нет антипатии к тому, что делает Алексей в медиа. Мне симпатичны его проекты, они важны и полезны для хоккея.
— Есть ли в клубе план развития одного из самых талантливых игроков страны по своему году — Виктора Федорова?
— Да, конечно. Очень надеемся, что Виктор дебютирует в КХЛ уже в предстоящем сезоне.
— «Торпедо» будет форсировать этот дебют?
— Нет, ни в коем случае. На сегодняшний момент Федоров является кандидатом на участие в сборах команды КХЛ. В августе станет понятно, готов ли он и другие молодые хоккеисты к этому вызову. Надеюсь, он правильно поймет свою роль «лимитчика».
— Еще два года назад школа «Витязя» ушла под крыло «Торпедо». Как происходит взаимодействие с ней сегодня?
— Я бы не стал говорить, что школа «Витязя» ушла под чье-то крыло. Да, были определенные партнерские взаимоотношения. С тех пор произошли некоторые структурные изменения в школе. Диалог у нас есть, и один игрок 2008 года рождения из «Витязя» на пробном контракте должен принять участие в сборах «Чайки».
— Есть ли у «Торпедо» право первой ночи на игроков из школы «Витязя»?
— Скорее это право на уровне джентельменских соглашений с последующей реализацией на рыночных условиях.
— Почему «Торпедо» никого не взяло из «Витязя», который перед закрытием устроил распродажу?
— Было несколько хоккеистов, которые интересовали «Торпедо». По ним был разговор с руководством «Витязя». Понятно, что менеджмент подмосковной команды ставил во главу угла доходную часть потенциальных сделок. Однако в аукционе «Торпедо» не готово было участвовать: как по принципиальным, так и по экономическим причинам. Нашлись клубы, которые готовы были заплатить большую компенсацию за интересующих нас игроков, чем «Торпедо».
— Заложены ли в бюджете «Торпедо» какие-то средства на выплату компенсаций, чтобы совершать оффершиты?
— Трансферный бюджет в «Торпедо» находится на самоокупаемости. Сколько заработаем — столько и можем потратить на хоккейные операции.
— Как вы, человек знающий рынок, можете объяснить то, что в это межсезонье было непривычно мало оффершитов? Только переход Джереми Роя в ЦСКА и кейс Дмитрия Рашевского.
— Это межсезонье вообще отличается от того, что доводилось видеть ранее. Использование таких регламентных механизмов должно быть обеспечено бюджетом — это первое. Некоторые менеджеры в принципе к оффершитам никогда не прибегали и считают это излишним. А, например, Сергей Юрьевич Гомоляко, который активно использовал этот инструмент в предыдущие сезоны, сменил место работы. Могу предположить, что у его нового клуба попросту нет отдельного бюджета на выплату компенсаций.
— Какие оффершиты в истории КХЛ вы считаете наиболее удачные?
— Во-первых, переход Дамира Шарипзянова из «Нефтехимика» в «Авангард». Следом я бы назвал Сергея Толчинского. Также я считаю, что успешным можно назвать трансфер Игоря Мартынова. Он и нынешним главным тренером ценится довольно высоко. Но если взять рынок в целом, то не так уж много оффершитов принесли клубам пользу. Это довольно дорогая игрушка, которую может позволить далеко не каждый. За качественного игрока, перешедшего через оффершит, придется заплатить не менее 100 миллионов рублей. В сегодняшних реалиях это очень большие деньги. Кроме того, это зачастую создает излишнее давление на спортсмена, который обязан отрабатывать потраченные на его выкуп средства здесь и сейчас
— Разговоры о том, что «Авангард» готов заплатить более 100 миллионов за Рашевского начались в клубе еще при вас или уже после ухода?
— Они начались еще при мне. В сфере интересов Дмитрий был, но столь баснословный размер компенсации мне казался чрезмерным. Но если оба клуба посчитали, что цена за игрока адекватна, значит таков рынок.
— Клиенты какого агента превалируют в составе «Торпедо»?
— Превалирования клиентов того или иного агента в «Торпедо» сегодня нет. У нас соблюден баланс среди топ-5 агентов лиги.
— А вот в Омске есть те, кто уверены, что вы — человек, работающий в интересах Шуми Бабаева. Как сложилось такое мнение у болельщиков?
— Мне сложно отвечать за чужое мнение. За себя скажу, что лично проводил большую работу над подписанием контракта Владимира Ткачева летом 2023 года, когда команду покинули такие лидеры, как Толчинский, Береглазов, Грицюк и Броадхерст. Думаю, многие помнят ту конфликтную ситуацию, которая сложилась после «бронзового» сезона весной 2023 года. Отношения между клубом и агентом были испорчены. При той ситуации подписание Ткачева было невозможно. Я потратил около трех месяцев на то, чтобы отношения восстановить и оставить Владимира в команде. Может быть, кто-то в тот момент придумал эту байку, поверил в нее и запустил в общественное пространство. После того как «Авангард» со мной попрощался и поблагодарил за работу, мне многие позвонили или написали, даже те, от кого я не ожидал. Сразу несколько агентов из так называемой «большой пятерки» предложили посодействовать в трудоустройстве, но я всем говорил, что если я что-то из себя представляю в этой сфере деятельности, то клуб найдет меня сам. Если нет — значит я в этой сфере ничего не стою. На пятый месяц после ухода из «Авангарда» мне поступило предложение от «Торпедо». Я одинаково хорошо общаюсь со всеми агентами, которые работают в КХЛ, нет ни к кому предубеждений, но и ни с кем ассоциироваться не желаю.
— Но разве агент, который ведет дела главной звезды команды, не получает от клуба дополнительные преференции? Вроде подписания других его клиентов.
— Ни о каких преференциях не по спортивному принципу не может идти речи. Клиентами Шуми Бабаева за эти годы в «Авангарде» были Егор Чинахов, Сергей Толчинский, Арсений Грицюк, Владимир Ткачев, Николай Прохоркин, Томаш Юрчо, Дамир Жафяров. Было бы сущей глупостью отказываться от таких хоккеистов по той причине, что они работают с тем или иным агентом. Кого-то из этих игроков Шуми ведет с детско-юношеской школы.
— Вы как юрист по образованию, а сегодня хоккейный менеджер, что хотели бы поменять в регламенте КХЛ?
— Я считаю, менять нужно в лучшую сторону отношения между клубами и их представителями. Это главное. Что касается регламента, то он стал подвергаться слишком частым изменениям. Любая неустойчивость в нормативной базе приводит не только к неудобству работы, но и манипулированию.
— Ожидается, что в регламенте закрепят снижение требований к вратарям для получения статуса НСА: 200 матчей при достижении возраста 28 лет. Агенты выступают за смягчение требований и по отношению к полевым игрокам. А какое у вас мнение по этому вопросу?
— Я считаю, что в хоккее пленников быть не должно. Если хоккеист не подходит клубу и не получает игровое время — нужно дать возможность проявить себя в другом месте. При мне в «Авангарде» такая возможность была предоставлена порядка десяти хоккеистам. Уверен, это только укрепляет взаимоотношения в клубе. Хоккеисты относятся к подобному отношению с уважением. В том числе это помогает при переговорах с другими игроками. Свободный агент охотнее пойдет в клуб, зная, что там нет практики брать хоккеистов в плен, и, если что-то пойдет не так — этот вопрос решится. Между клубами, игроками и агентами должен быть человеческий диалог. К сожалению, сейчас в регламенте нет реальных механизмов, при помощи которых можно было бы бороться с мнимыми, так называемыми заградительными, квалификационными предложениями. А ведь они вынуждают уезжать игроков в другие лиги, иногда даже ниже уровнем.
— Финансовые гарантии, которые клубы предоставляют в КХЛ, имеют силу?
— Если я вам скажу, что они являются абсолютными, то буду не прав. Это показывают события последних недель. Все в этом мире относительно. В том числе и финансовые гарантии.
— Финансовые гарантии «Торпедо» позволяют быть уверенным в том, что клуб не пропадет как «Витязь»?
— Считаю, что нижегородские болельщики могут со спокойной душой болеть за «Торпедо», радоваться победам и с оптимизмом смотреть в будущее.
