«Я реально мог уехать в Америку — может, побоялся рискнуть всем. Ни о чем не жалею». Интервью звезды КХЛ Окулова
Для Константина Окулова этот сезон Континентальной хоккейной лиги получился особенным — после семи чемпионатов и трех Кубков Гагарина в составе ЦСКА он сменил команду. Обмен в «Авангард» состоялся в декабре, в новом клубе форвард расцвел, набрав 30 очков в 31 матче. В начале марта Окулов продлил контракт с «ястребами» на три года. Корреспондент Sport24 поговорила с Константином о возвращении в сибирский регион, работе с канадским тренером Ги Буше, матчах КХЛ против НХЛ и отцовстве.
«Запрета на обмен в контракте с ЦСКА не было»
— Насколько полностью адаптировались в новой команде и городе?
— Думаю, уже полностью обосновались в Омске, вместе с женой и детьми. Полностью переехали, дети ходят в садик, им все нравится, это самое главное. На самом стадионе находиться — одно удовольствие. Уровень арены — высочайший, одна из лучших в лиге. И конечно, уровень организации в клубе — все на высоте. Хоть город после Москвы и небольшой, но в то же время наконец-то много солнца. Все, слава богу, хорошо.
— Чувствуете, что вернулись в родной сибирский климат?
— Мне ближе более стойкий, солнечный климат, как здесь, чем Москва и Питер с их высокой влажностью и ветреностью, там промерзаешь. А тут потеплее оделся и все хорошо.
— У вас в контракте с ЦСКА действительно не было запрета на обмен?
— Да, такого пункта у меня в контракте не было. После тренировки мне написал агент, что будет обмен, чтобы я был в курсе. На следующий вечер я знал, что еду в «Авангард».
— Стало ли для вас это неожиданностью относительно того, как для вас складывался нынешний сезон?
— Статистика была не плохой, но и не великолепной. Я прекрасно понимаю, что могу показывать больше, чем было последние полтора сезона. Конечно, когда агент сказал про обмен, было и удивление, и в то же время я понимал, откуда это вытекло. В какой-то момент я понял, почему ЦСКА так поступил. Было обидно тогда, но такова спортивная жизнь. Когда сказали, понял, что надо собирать вещи и готовиться к новому этапу в своей карьере.
— Банальный вопрос, но в чем вы видите причины такого спада?
— Я когда прихожу домой, меня супруга тоже спрашивает: «Почему ты не забил?» Если бы я знал причины, я бы на следующую игру вышел и забил десять. То же самое и здесь, если бы я знал глобально, что не получается. Думаю, много моментов: может быть, и психологический момент, может, где-то и думал, что как-то будет само по себе получаться. Может быть, еще что-то. И все эти факторы слились в один момент, когда шайба не заходит в ворота: сколько не отдаешь партнерам, они не забивают, потом другой игрок ему отдает — он забивает, а ты без очков остаешься. Думаю, что здесь много вытекающих, но в то же время считаю, что проблему надо искать только в себе. Не виню ни ЦСКА, ни партнеров ни в коем случае, ответственность за свои моменты и статистику несу только я, надо было самому выбираться из этой ситуации.
«Психология, я думаю, вообще самое важное у любого спортсмена»
— Много было разговоров о том, что вам и другим игрокам, которые долго выступали в ЦСКА, нужна смена обстановки. Когда летом происходили серьезные изменения в составе, думали, что и вы можете оказаться в числе игроков «на выход»?
— Наверное, больше были какие-то ожидания в конце сезона, а когда он начался, уже не думал о таких моментах. Конечно, думаю, разговоры шли, и в прессе они были. По сезону уже более тяжелый переход. Когда тебя меняют в конце, говорят, что тебе надо искать новую команду, у тебя есть лето, чтобы спокойно этот вопрос решить и переехать. В сезоне это не так просто. Что было, то было, хорошо, что так все произошло.
— Антон Слепышев как-то в интервью говорил о том, что в тот неудачный сезон для ЦСКА игроки думали, что все само образуется и получится.
— Вот сейчас, сейчас, сейчас все поменяется — и сезон закончился (смеется). Соглашусь здесь с Антоном, все время надеешься на завтрашний день, и это самая главная проблема, особенно в плей-офф. Сколько мы играли в финалах, сколько выигрывали с ЦСКА, победа строилась на том, что мы жили сегодняшним днем и концентрировались на сегодняшней игре. А в последний сезон это была главная наша проблема: мы думали, что завтра все наладится, а это так не работает. Только сегодня, твоя смена, период, только так можно выиграть кубки.
— Был момент психологической усталости?
— Психология, я думаю, вообще самое важное у любого спортсмена. Когда ты головой готов к любым сложностям и моментам, ты можешь справиться с чем угодно. Только от твоей головы все идет.
— Ваш экс-партнер по ЦСКА Владислав Каменев попал в неприятную ситуацию с положительной допинг-пробой, и теперь его карьера под угрозой. Общались ли вы с Владиславом после этих новостей?
— Комментировать ситуацию точно не буду, я не в праве. Я с ним общался, созванивался. Главное в этой ситуации для меня — это оставаться ему другом и оказывать дружескую поддержку.
«Первое время в «Авангарде» были мысли: «Что происходит?»
— Насколько в «Авангарде» за такой короткий промежуток времени формировался цельный коллектив? И тренер поменялся, и многие игроки появились только по ходу сезона. Оптимальным составом команда сыграла впервые в предпоследнем мачте регулярки.
— Да, очень много травм еще было. Думаю, получилось сплотить всех ребят. Те, кто с начала сезона, говорили, что тяжелым было начало, они даже не были в зоне плей-офф какое-то время. Смена тренера, много новых игроков. Про сегодняшний день могу сказать, что есть общая игровая система, дисциплина в раздевалке, есть правила, которые все соблюдают, от этого строится команда. На льду, когда все двигаются правильно, знают, кто куда бежит, начинаешь получать удовольствие от игры, чем когда кто в лес, кто по дрова. В этом огромная заслуга тренерского штаба. Плюс какие-то тактические моменты поменялись, стали играть активно, агрессивно, это дало свои плоды.
— О Ги Буше наоборот говорили, что он приверженец закрытого хоккея, рассказывали про построение «1-3-1», активного открытого хоккея никто не ждал. Насколько все эти разговоры имеют место по отношению к нынешнему «Авангарду»?
— Думаю, что любая хорошая команда должна уметь играть как в активный хоккей, так и где-то дать сопернику пространство при раскате, но строго сыграть в средней зоне и в обороне. Если команда умеет и то, и другое, это большой плюс. Бывают разные игры: когда все заходит, а бывает выходишь на матч, играешь в давление — а тебя везде «протыкают», игра не получается. И тренер это видит, дает команде установку перестроиться даже на ту же самую схему в «1-3-1», сыграть более плотно, строго, выжидая где-то свои моменты. Так тоже можно выигрывать матчи. Надо уметь играть и в суперактивный хоккей, и, грубо говоря, в суперпассивный, но в крайности лучше не вдаваться, а находить баланс.
— Какой Ги Буше тренер? Сильно эмоциональный и может где-то повысить голос, или наоборот, ближе к Федорову, который голоса вообще не повышал?
— Интересно с ним работать, я думаю, он видит ту грань, когда можно просто прийти и успокоить команду. А бывает, когда он приходит и пытается эмоционально завести ребят, не кидая там вещи и крича, а именно объяснить, что он хочет от нас. Это такой психологический ход с его стороны, а самое главное, что он честный тренер. Как он говорит всегда, если выполнять все установки, играть правильно, выкладываться на сто процентов, то ты будешь играть, и у тебя не будет никаких проблем. Мне кажется, это самое главное качество в его работе.
— В вашей карьере это первый тренер-североамериканец. Как выстраивается ваша коммуникация? Тяжело ли вам было в первое время?
— Первые две-три недели, особенно на первой тренировке, было сложно, потому что у него все должно быть быстро-четко, он не размусоливает упражнения. В голове были мысли: «Что происходит, что он хочет?». А потом потихоньку: собрания, партнеры-иностранцы — Спунер, Буше, Фьоре, с ними тоже как-то на языке жестов. Слов 50 на английском то я может и знаю. Постепенно подтягиваешься. Последний месяц уже попроще, начинаешь лучше понимать, что от тебя требуют. Как собака: «понимаю, но сказать не могу», наверное, то же самое происходит. Главное, что я понимаю, что он требует, о чем идет речь на собрании, и во время игры. С партнерами также, два-три слова сказать, показать руками, и ты уже понимаешь, и тебя понимают.
— Чисто хоккейный английский.
— Да, так и есть. Плюс в раздевалке я, так понимаю, сижу на месте Касселса, на которого меня обменяли, а он как раз рядом с другими легионерами сидел. В разговор пытаюсь тоже пару слов вклинивать иногда. Мне нравится изучать английский, обидно, что до этого я никак не хотел этого делать. Хотя на отдых приезжаешь, тебе язык нужен, да много где еще.
«Не жалею, что не уехал в НХЛ»
— В вашей карьере был момент, когда английский и правда мог понадобиться, потому что вы могли уехать в НХЛ, верно, ведь?
— Это было давно и неправда (смеется). Наверное, самый такой пиковый момент, когда я реально мог уехать в Северную Америку, это вот когда и жена была беременна, и коронавирус наступил. Думаю, оно все так наложилось. Может, побоялся рискнуть этим всем, вот и остался в России. Точно ни о чем не жалею, как бы это ни звучало. Я сделал свой выбор, и я счастлив находиться там, где я сейчас нахожусь.
— Вариант уехать в «Локомотив» в Никитину был реальнее? Он же вас звал?
— Когда подписывал мой последний контракт с ЦСКА, тогда общались и с Игорем Валерьевичем, он хотел, чтобы я поехал к нему в Ярославль. Но мы с семьей решили остаться в Москве, плюс тогда все так хорошо было, все нравилось, мы не захотели что-то менять.
— Вы успели сыграть в том числе и с Владимиром Ткачевым, действовали вместе очень эффектно. Каково вам играть вместе? Со стороны кажется, что понимаете друг друга с полувзгляда.
— Может, «5 на 5» мы не так много выходим вместе, в большинстве чаще. Владимир, что говорить, мастеровитый парень, может отдать хороший пас, сам забить. Как говорится, ты просто катайся по площадке, он тебя сам найдет.
— Выступаете теперь за команду Востока, сильно изменился ваш ритм жизни?
— Количество перелетов увеличилось, это единственное, что поменялось с Западной конференции.
— А еще есть мнение и споры относительно того, что Восток сильнее.
— Я скажу так, те 16 команд, которые попали в плей-офф, с каждой из них было бы неприятно встретиться на любой стадии.
«3-летний контракт — мое пожелание»
— Вы подписали соглашение с «Авангардом» на 3 года. Достаточно длинный контракт по меркам нашей лиги. Когда переходили, понимали уже, что хотите задержаться здесь?
— Когда обменяли, в моменте нет, не думал, что продлю контракт с «Авангардом». Да и вообще об этом не думал. Агента попросил, чтобы мне дал хотя бы месяц обосноваться, понять, где я нахожусь, что от меня хотят. Спустя время, когда прошла адаптация, на меня вышли с предложением, я увидел, как тут все устроено, сказал, что готов пообщаться. Увидел интерес с их стороны, мне тут все нравится, на этом мы и сошлись.
— Зависел ли срок вашего контракта от позиций тренерского штаба на ближайшие годы? Почему именно три года?
— Нет, эти три года, я агента попросил, чтобы был такой срок. Не хочется снова все менять, мне все здесь понравилось, если уж подписывать контракт, то оставаться на подольше в этой системе. Думаю, за три сезона точно можно добиться многого с этой командой.
— У вас дочки-двойняшки. Расскажите, какой была реакция, когда узнали, что будет такое пополнение в семье? И как вам в принципе отцовство?
— На удивление, когда мы узнали, что у нас будет сразу два человечка, не было такого, чтобы мы сидели и думали, что же нам делать. Я был просто счастлив, что мы наконец-то пришли к этому, что в любящей семье будут расти дети. А когда я узнал, что будет два ребенка, две девочки, безумно был счастлив. Осознание, что я отец, пришло только тогда, когда они родились. Я получаю удовольствие, когда прихожу домой и вижу этих трех дам (улыбается). Думаю, что самое главное в нашей жизни, это наша семья.
— Одна дочь — ваша копия (Николь), другая — копия вашей супруги (Мия). По характеру они такие же разные, как и внешне?
— Да, совершенно разные личности, как вы сказали, и внешне они разные, и по поведению тоже. Николь очень стеснительная, не особо любит знакомиться с людьми, сначала отправляет Мию, а только потом идет сама. Мия наоборот, очень активная, любит общение, придет первой, всем все расскажет и всем все покажет. В детстве я тоже был стеснительным, не хотел фотографироваться, куда-то идти, мне было комфортнее посидеть дома поиграть или во дворе мячик попинать. Так что здесь и с характерами совпадение.
«Если приедет «Вашингтон», «Тампа» или «Питтсбург», наши болельщики точно придут на них посмотреть»
— Следите ли вы за погоней Александра Овечкина?
— Мне кажется, за ней следят все. Здорово, что наш игрок может побить такой рекорд. Я как спортсмен могу только пожелать ему удачи, чтобы он как можно скорее этого добился.
— Слышали ли вы о том, что в ходе разговора Путина и Трампа речь президентов зашла о проведении матча между КХЛ и НХЛ? Хотели бы принять участие в такой игре?
— Если получится организовать такую игру, это будет большой праздник для всех, в первую очередь для наших болельщиков. Главное, выбрать хорошую арену, где бы они сыграли. Если самому получилось бы сыграть, было бы здорово. Если приедет команда НХЛ в Россию сыграть с любой нашей командой, это будет здорово для нашего спорта.
— С каким-то конкретным клубом, может, хотели бы сыграть?
— Думаю, все назовут плюс-минус одни и те же команды — «Вашингтон», «Тампа-Бэй», «Питтсбург». Думаю, это те команды, за которые играют одни из лучших наших игроков, на которые точно придут посмотреть наши болельщики.