Генералы СССР заставляли его пойти на сговор! Великий Тихонов отказался, но легенду подставили
К Виктору Тихонову можно относиться по-разному. Кому-то легендарный тренер ЦСКА и сборной СССР запомнился как человек, который относился к хоккеистам как к рабочему материалу. Виктору Васильевичу было все равно на жизнь спортсменов за пределами льда. Существует множество историй, как Тихонов не отпускал своих подопечных на роды или даже похороны. А другие любители хоккея не обращали внимания на человеческие качества великого специалиста и концентрировались исключительно на его профессиональных способностях. Но кто бы как ни относился к Виктору Васильевичу, у него нельзя отнять одного — желания побеждать. Где бы ни работал этот тренер, он всегда добивался результата. И даже когда высшие чины требовали от Тихонова проигрыша, он сопротивлялся до последнего.
«С Виктором Васильевичем много историй связано. Однажды играли в Ленинграде. Чтобы не вылететь, СКА нужно было побеждать. Приезжаем утром на раскатку, вижу — одни генералы кругом и черные «Волги». Все они отправились к Тихонову — просить, чтобы сдали матч. Откатались мы, и Тихонов собрание созвал. Говорит: «Меня умоляли отдать игру, твердили, что армейские команды должны помогать друг другу. Я отказался. А если кто-то из вас согласится — лишитесь всех благ», — рассказывал бывший голкипер ЦСКА Алексей Ивашкин в интервью «Спорт-Экспрессу».
Под благами главный тренер ЦСКА подразумевал квартиры, машины и новую мебель, которые за победу в чемпионате игрокам армейцев обещал министр обороны СССР. Ивашкин сразу почувствовал неладное. Когда Павел Буре заматывал клюшку перед матчем, то произнес: «Чувствую — две забью». В ответ на это сидящий рядом с Русской Ракетой ветеран сказал: «Забьешь, я тебе руки отрублю…». Ивашкин был свидетелем этого разговора и поначалу не придал этому значения. И если бы не другие моменты, то тот диалог можно было бы списать на неудачную шутку. Но голкипер ЦСКА вспоминал, что обстановка в раздевалке в тот день была необычной. Зачастую все хоккеисты армейцев предельно собраны и сосредоточены. Однако в тот раз многие лидеры команды вели себя слишком раскованно и беззаботно. Будто выходят не на ответственный матч, а на обычную тренировку.
«Начали играть, мы быстро забили. Но мне в глаза бросилось: почему-то много играем вчетвером. Наши часто удаляются. Еще защитники меня постоянно закрывают. Ору: «Не вижу! Не вижу!» Один бывалый игрок ко мне повернулся: «Я тебе сейчас глаза выколю — вообще ничего не увидишь». А у меня игра как раз пошла — все ловлю! Дроздецкий выходит один на один, я шайбу ловушкой накрываю. И он лупит меня по руке. Я взвыл: «Ох!» А он мне говорит: еще поймаешь — совсем больно будет. Но самое странное, что защитники не думали за меня заступаться. Хоть прежде в обиду никогда не давали. Все-таки СКА забивает, 1:1. До конца минуты три, остаемся втроем, подъезжает наш игрок перед вбрасыванием: «Леха, обязан пропустить» — «Как так?!» — «Вот так!» — «Понял…». Когда от синей линии по моим воротам бросили, шайба точно в ловушку летела. Но я руку чуть отодвинул — и 1:2», — рассказывал Ивашкин.
При этом, по словам голкипера, им никто не предлагал денег. Единственное, что хоть как-то было похоже на благодарность от хоккеистов ленинградцев — это шампанское, стоявшее в каждом купе поезда, на котором игроки армейцев ехали домой.
