«Я думаю, что этим золотом я ответил на все ваши вопросы, господа журналисты», — начал Олег Знарок общение с прессой после финала Олимпийских игр в Пхенчхане, который чуть не закончился самым громким провалом в истории хоккейной сборной России. Через полтора месяца Олег Валерьевич стал безработным, а на его место — и в национальной команде, и в СКА — пришел Илья Воробьев.
Тогда, в середине апреля, прощание со Знарком казалось абсолютным благом — практически для всех было очевидно, что за четыре года работы с главной командой страны и за два года работы по совмещению 55-летний специалист устал и нуждается в паузе. К тому же Воробьев, как один из самых перспективных тренеров «новой волны», выглядел вариантом очень интересным. Немного смущало, что Илье Петровичу тоже придется работать на двух постах, но успокаивать себя можно было тем, что после олимпийского золота, давления на него должно быть меньше, чем на предшественника.
Две моих главных надежды, связанные с Воробьевым, касались принципов формирования состава сборной и поведения, стиля общения тренеров с журналистами (а через них и с болельщиками). Во-первых, казалось, что свежий взгляд нового главного поможет ему при определении состава смотреть не только на клубную принадлежность хоккеиста, разыскивая там армейскую аббревиатуру. Во-вторых, хотелось, чтобы в диалоге со СМИ Илья Петрович был более современен и позитивен, чем Олег Валерьевич — тренер главной команды страны должен рассказывать и объяснять, а не закрываться, односложно отвечать на вопросы и проявлять агрессию.
Прошло семь месяцев. Воробьев свозил команду на чемпионат мира, где продолжил традицию Знарка проигрывать канадцам. Стартовал в регулярном чемпионате КХЛ, успев дважды проиграть ЦСКА и расстроить бесконечной и малопродуктивной ротацией. А вчера сильно разочаровал, во время дня открытых дверей сборной России перед отъездом на первый этап Евротура в Финляндию.
Вообще странностей и даже сюрреализма в Новогорске во вторник хватало. Ну как, например, можно относиться к результатам премии «Герои России» по итогам выступления национальной команды в прошлом сезоне? Понятно, что премия эта — история по большей части рекламная, но все равно адекватно воспринять тот факт, что в номинации «Лидер сборной» награда вручается первому вице-президенту ФХР Роману Ротенбергу, как-то не получается. Сколько бы ни говорили хоккеисты, что за его кандидатуру они проголосовали единогласно.
А как вам назначение капитаном сборной форварда четвертого (!) звена СКА Евгения Кетова? Вполне возможно, что в итоге эту метаморфозу тоже объяснят выбором самих игроков, но менее фантастической она от этого не станет. Кто-то спросит: что вообще 32-летний и не самый топовый хоккеист делает в этом молодом составе? Он будет в нем капитанить.
Полностью соответствовало происходящему и общение Воробьева со СМИ. Вот все, что сказал тренер журналистам:
— Задачи на «Кубок Карьяла» такие же, как и всегда — побеждать, хотя мы и омолодили состав.
— Почему нет лучшего снайпера КХЛ Антона Бурдасова?
— Мы смотрим за Антоном, у него было хорошее начало сезона. Возможно, подумаем, и вызовем его на следующий этап.
— Бурдасов слишком специфический игрок для сборной?
— Антона считаем игроком.
— Не думали взять к Шалунову и Окулова?
— Окулов на данный момент у нас в олимпийской сборной. О многих еще думаем. Но сейчас решили вот так.
— Была ли задача вызвать игроков из максимально возможного количества клубов?
— Нет, не совсем. Мы думали по составу, а то, что получилось девять клубов, хорошо.
— Связка Шипачев — Кагарлицкий вас не интересует?
— Значительную часть своих голов они забивают в большинстве. Мы взяли другое направление, формируя сборную.
— Рассматривали кандидатуру Владимира Ткачева из «Ак Барса»?
— Мы знаем Володю. Пока так.
— Уже в следующий понедельник будет матч СКА — «Автомобилист». Трудно вам приходится как тренеру-совместителю?
— Не только мне, но и всем игрокам. Вчера был матч. Сразу после «Карьяла» тоже будет. Справимся.
«Задача — побеждать», «Антона считаем игроком», «Мы знаем Володю» — что это? Таких ответов заслужила пресса и болельщики перед первым турниром нового олимпийского цикла?
И ведь это еще не все. Когда у Воробьева спросили о том, кто будет капитаном сборной, он, перед тем, как озвучить неожиданный ответ, СПРОСИЛ РАЗРЕШЕНИЕ НА ЭТО У РОМАНА РОТЕНБЕРГА. Еще раз — главный тренер сборной России спрашивает у первого вице-президента ФХР, можно ли назвать имя капитана своей команды. Мне за такое поведение Воробьева стыдно, а этот момент говорит многое о том, какое место занимает Илья Петрович в вертикали власти СКА и сборной России.
Все мы осознаем реалии сегодняшнего российского хоккея и знаем фамилии людей, которые им управляют. Но случившееся накануне, по моим личным ощущениям, переходит все границы. Еще весной этого года Илья Петрович вел себя совершенно иначе. Что изменилось? Он устал от совмещения уже сейчас? Такое поведение — следствие давления со стороны его боссов? Другие варианты в голову не приходят.
К слову, о давлении. Те, кто думал, что выигранная Олимпиада изменит российский хоккей в лучшую сторону, ошибался. Наоборот, золото Пхенчхана убедило руководителей ФХР в том, что они двигаются в правильном направлении. Это вчера и подтвердил Роман Ротенберг.
В сборную всегда вызывают лучших. Сейчас мы строим фундамент к чемпионату мира. У нас есть стратегия на ближайшие четыре года — выиграть в десятый раз Олимпиаду.
Роман Ротенберг, первый вице-президент ФХР
Четырехлетняя стратегия, все ради золота Пекина, 16 армейцев в составе — в ближайшие четыре года в нашем хоккее не поменяется ничего. Илья Воробьев прокомментировал бы все происходящее просто: «Пока так».