«Я не понимала, что мне надо, куда я иду, чего хочу. Я сильно потеряла себя». Ступак рассказала о пережитом кризисе
Олимпийская чемпионка по лыжным гонкам Юлия Ступак в интервью автору Sport24 Виктории Дмитриевой рассказала, как пережила кризис.
— «Юлия Ступак уже не та», «пусть заканчивает карьеру» и все в таком духе. Все это свалилось на вас после олимпийского сезона. Пока вас хейтили, вы пытались прийти в себя. Два года потребовалось на то, чтобы сейчас вы сказали: «Мне легко на душе». Это чувство крепко с вами или все еще накрывает местами?
— Я проработала тот момент, что осталась в спорте без Маркуса [Крамера]. Надеюсь, никто из российских тренеров не будет ни в коем случае на меня держать обиду. Я просто преклоняюсь перед каждым тренером, с которым работала, потому что знаю, сколько труда стоит работать с уже сформированным спортсменом. Но просто Маркус — больше, чем тренер. Это друг. Это член моей семьи. Он вхож в мою семью, и я в его. Мы нашли друг друга, и я понимаю, что закончится спорт, я уже постарею, подрастут мои дети, но Маркус будет в моей жизни всегда.
Поэтому те люди, которые говорят, что я сдулась, что уже не та… Да, я уже не та, мне уже неинтересно быть той, потому что нет ничего хуже, чем стагнация. По крайней мере, для меня. Считаю, что движение вперед — самый наилучший вариант развития нашей жизни. Я жила прошлым два года. Старалась что-то внутри себя понять, что-то собрать, что-то вернуть, что-то проработать, отпустить. Это был сложный период в моей жизни. Я не понимала, что мне надо, куда я иду, чего хочу. Я сильно потеряла себя. И, конечно, когда со стороны прилетает «она сдулась», «она уже не та», «давай, соберись» и так далее, это еще больше уязвляет, что ли.
Мне кажется, эти два года сделали меня сильнее. Сейчас оборачиваюсь на это время с огромной любовью и теплотой. Я знаю, что не растеряла себя, не пошла по какому-то шаблону, не сделала так, как хотят другие. Я просто сама терялась, сама оступалась, обжигалась, но я все это делала, исходя из своих желаний, а не из того, что мне советуют со стороны. Я не то что не потеряла себя, а приобрела, укрепилась внутренне.
Огромное спасибо всем тем, кто был рядом со мной в этот момент, кто помогал: и семья, и тренеры, с которыми я работала, Елена Валерьевна [Вяльбе], со стороны федерации была огромная поддержка. Это просто потрясающий эксперимент. Самое главное, что я была с поддержкой.
— Уход Маркуса Крамера плюс опустошение после Олимпиады ударили по вам. Вы говорили, что потеряли опору под ногами. Что помогло ее найти?
— Кажется, мне помогает тот момент, что я не умею себя обманывать. Почему? Потому что я начинаю что-то пробовать, и я уже просто на каком-то внутреннем уровне ощущаю, что мне идет или не идет. Если мне не идет, если мне некомфортно в этой ситуации находиться, я максимально быстро стараюсь все завершить, потому что умею слышать себя и как спортсмен, и как обычный человек. И, мне кажется, помогало то, что я выбираю не находиться в дискомфорте. Наверное, за это меня еще многие не очень любят, потому что спортсмен же должен быть в надломе все время, в надрыве, но я выбрала другой путь.
