Паша Сорокин стоял у истоков современного скейтбординга в России. В интервью Sport24 легендарный пионер скейта рассказал о том, чем живет тусовка в Москве, о собственном магазине и о своем отношении к превращению скейтбординга в спорт.
О том, как все началось
30 лет назад в Марьино мы гуляли по улице, которую в районе называли Бродвеем — там тогда по вечерам все собирались. Слушали The Beatles, «Мальчишник», я учился в классе восьмом, наверное. В какой-то момент мы увидели человека, который ехал на скейте. Это был такой советский желтый скейт, абсолютно плоский. Его еще называли «желтый гроб».
Моего друга Дениса заинтересовала эта тема. Мы тогда жили в одном доме, были не разлей вода. Я за компанию тоже с ним начал кататься. Тогда в Доме быта можно было такие доски напрокат брать. На них и начали кататься — потом выбирались в центр, где общались с ребятами, которые еще раньше начали всем этим заниматься. Пытались на этих досках даже трюки делать какие-то, улучшить конструкцию. А потом увидели у ребят фирменные привозные доски.
Оказалось, что они сами делали скейты по аналогии со своими, только дека была не из канадского клена, разумеется. Тогда канадский было не достать. Вот у них и покупали. Помню, со стипендии откладывал, с карманных денег, которые родители давали. Особенно обидно было, когда ты только купил доску, а она в первый же день сломалась. В начале 1990-х журналы попадались, видео, по ним учились кататься.
Журналы передавались из рук в руки на день-два посмотреть, перепечатывались. Потом, в какой-то момент, в середине 1990-х где-то, вся эта движуха застопорилась. В Москве осталось буквально человек 10, которые катались постоянно. Потому что достать что-то было нереально, а мест, где можно покататься, было очень мало. Самыми известными местами тогда были памятник Марксу, памятник Ленину на Октябрьской, где я все грани обточил, и Парк Победы — но там милиция гоняла постоянно, доску могли отобрать. Помню момент, когда Лужков лично разрешил кататься скейтерам в Парке Победы. Это был настоящий праздник!
Зимой кататься было практически негде. Иногда находили там какую-нибудь грань и чистый кусочек асфальта и на нем катались. В подземных переходах делали трюки, но и оттуда гоняли. Катаешься в переходе, а там вонища, бомжи… У вокзалов охрана тоже прогоняла, но потом начали общаться и иногда нам даже работу какую-то предлагали, погрузить там, разгрузить.
1990-е, субкультура, straight edge
В середине 90-х с бонами (скинами-фашистами) постоянно пересекались, буквально война была с ними. Интернета не было, но про концерты DIY-групп (do it yourself — «сделай сам») они знали. Если ты уходишь раньше с мероприятия, то будь готов, что тебя выцепят и отоварят. Поэтому с концертов выходили толпой. Тогда площадок для выступления неформальных групп практически не было, все концерты проходили в одном месте — в клубе имени Джерри Рубина. Я там тоже выступал.
В 1992 году я увлекся хардкором, а в 1995-м стал straight edge’ром (философия straight edge отрицает употребление любых алкогольных напитков, табака, также любых других наркотических веществ в целом. — Sport24). Была даже своя группа — Б-67, но в ней я пробыл недолго. В какой-то момент я начал курить и сказал ребятам, что не могу быть частью группы, потому что это уже не straight edge. Что для меня значило быть sXe? Это идеология, а не какой-то там ЗОЖ. То, что сейчас называется ЗОЖ — ничего толком не несет. Девочки в инстаграме дуют губки и фотографируются, кушают салатики и авокадо.
Тогда я носил джинсы с цепочкой, у меня были крашеные волосы, меня часто воспринимали неадекватно. Парикмахером, помню, работал тогда. Приходила разная публика, и часто мне говорили, что волосы у меня не того цвета, прическа не такая и сам я какой-то не такой.
Родители тоже говорили, что на работу не устроюсь, что доской на жизнь себе не заработаю. Когда татуировку набил, вообще говорили, что на работу не возьмет никто. Но я всегда знал, что на хлеб себе заработать смогу. Кататься, конечно, сложно было, когда весь день на ногах в парикмахерской, а потом на доску встаешь и весь убитый уже.
Лучшее время
В начале 2000-х было самое лучшее время в плане развития. Мы создали свою команду «Коалиция». Мой знакомый возил скейты оптом из-за бугра, продавал их тут местным торговцам. Мы решили с ним открыть магазин. Так появился «Сквот», который я всячески развивал, холил и лелеял. Тогда на «Добрынинскую» к нам приходили практически все райдеры Москвы. Он был своего рода центральным местом встреч и оставался таковым до 2011 года. Магазин и сейчас существует, но я уже не имею к этому отношения. Тогда я мог позволить себе приехать на работу, а после поехать в «Адреналин» в «Медведково» и там кататься. Уровень моего катания тогда реально вырос, потому что катался практически каждый день.
Сейчас скейт-парков стало много, и это круто. Зимних парков, правда, мало, но они тоже есть. Радует, что появляются официальные и локальные коммерческие и полукоммерческие парки.
Не хотелось бы, чтобы 1990-е в этом смысле вернулись снова. В других городах, правда, прошлый век никуда не делся. Я часто общаюсь с ребятами в регионах, стараюсь им помочь и поддержать по мере возможности. В Красноярске классные ребята, общаюсь с ними, приезжали даже в Москву ко мне. Открыли крупнейший скейт-парк в городе. В Екатеринбурге скейтбординг тоже развивается, много ребят катается. В Баку был парень, Денис, который написал мне и рассказывал, что после армии вернулся — оказалось, что в городе катается всего пара человек. Мы начали общаться, я поддерживал его. Потом он в Москву даже приезжал ко мне. Сейчас он там активно развивает движение, и народ активно встает на скейт.
Самому, конечно, хотелось бы в США съездить, посмотреть на уровень ребят там. Было бы здорово, если бы в какой-то момент отменили визы. За все 30 лет, что я катаюсь, бывал в Эстонии на соревнованиях, в Праге был в 1990-х — словили там депрессию. Тоже соревнования, но там были профи из Европы и мы на их уровне не смотрелись, потому что стаффа такого у нас чисто физически достать было негде в те времена. В Белоруссии выступал тоже, в Баку был, но хочется посмотреть именно родину скейта.
Я против спорта в скейтинге
В скейте у тебя нет тренера, ты можешь кататься каждый день, кататься раз в неделю, как тебе хочется самому. Нет никакого соперничества. Даже если на соревнованиях выступаешь, то все поддерживают всех, это братство, там нет места соперничеству. Конечно, выиграть всем хочется, но с другой стороны ты понимаешь, что все это не так уж важно.
Соревнования — это как дрова для костра, которые нужно периодически подбрасывать, чтобы огонь не угас.
Нужна ли скейту Олимпиада? Я считаю, что нет. Скейтинг должен быть и оставаться DIY — спортом для себя. Индустрия — это изначально коммерция, и никакой идеологии нет. Я даже петицию подписывал против скейта в программе Олимпиады. Потому что спорт подразумевает дисциплину, а наш спорт — это улица, хаос, где ты сам по себе. На улице нет рамок, правил, баллов, ты катаешься, как хочешь, в каком тебе нравится состоянии — это свобода. Для меня лично скейт — своего рода призма, через которую я смотрю на жизнь.
Про травмы
Серьезные травмы не случались со мной до 2004 года. Вывихи всякие бывали, но ты уже через пару недель, максимум через месяц, снова катаешься. А вот перелом был всего один, но какой! Он случился у меня в самом неудачном месте — я сломал колено и порвал крестообразные связки. Сустав мне собрали, но депрессия накрыла серьезная. Я понимал, что после такого выйти на прежний уровень будет почти невозможно, а катался я тогда хорошо. Только я начал восстанавливаться, как через какое-то время попал в аварию и мне раскурочило другую ногу. Я попал в Первую Градскую больницу, где мне засунули железяки в ногу и положили на носилки. Так я там несколько дней и провалялся. В итоге мне удалось дозвониться до доктора, который мне колено оперировал. Он нашел своего коллегу, который готов был взяться за срочную операцию. Друг помог по-быстрому надыбать денег и с боем меня из больницы этой забрал.
Но после этого у меня даже мыслей не было со скейтом завязывать. Сейчас мне 43 и я все еще продолжаю кататься. Закончу тогда, когда не смогу ходить, наверное.
Джей Адамс, который начинал кататься еще в 1970-е, сказал, что скейт — это не трюки. Скейт — это катание ради катания и невозможность отказаться от этого. Помимо того, я сужу соревнования и устраиваю их. В последнее время, правда, нечасто это получается, но как удается намутить какой-то призовой фонд, договориться с кем-то о призах, то обязательно это делаю, чтобы помочь молодым ребятам развиваться.