Уже не первую неделю в США продолжаются беспорядки и погромы, которые начались после гибели при задержании сотрудниками полиции афроамериканца Джорджа Флойда 25 мая, в Миннеаполисе. Волна протестов прокатилась по всей Америке. Люди жгут машины, громят магазины и вступают в конфликты с полицией. Канадский защитник, в прошлом игрок НХЛ, Марк Фрейзер в открытом письме на The Players Tribune рассказал свою историю и отношение к происходящим событиям. Мы перевели все самое интересное.
Когда мне было 14, кто-то из родителей хоккеистов прокричал мне с трибуны: «Возвращайся в свою Африку».
Когда мне было 17, фанат на матче юниорской команды прокричал, что мне следовало пойти в баскетбол.
Когда мне исполнилось 33, генеральный менеджер, который хотел подписать со мной контракт, спросил капитана своей команды, не будут ли я оказывать негативное влияние на коллектив, потому что я черный.
Нелегко поделиться с вами этими воспоминаниями. Но, видя, что происходит сейчас в мире, я чувствую, что должен рассказать свою историю.
В 1954 году мой дедушка Сесил Фрейзер иммигрировал из Кингстона на Ямайке в Кингстон в Онтарио. Он переехал из города, где жили практически только черные, в город, где его семья была единственной черной в округе. Его сын Хью, мой отец, учился в юридической школе в Оттаве, а затем сделал карьеру в этой сфере. Когда он был студентом, то женился на моей маме, Анне, белой студентке из Долины Оттавы. В 1976 году он выступал на Олимпиаде в качестве спринтера, а затем был самым быстрым человеком Канады на протяжении десятилетия. В 1993 году он был назначен судьей провинциального суда.
Мой дедушка стал первым чернокожим человеком, закончившим юридическую школу в Университете Квин в 1961 году, моя семья была единственной черной в Кингстоне в 60-х, мой отец пошел на межрасовый брак. Все это давало мне веру, что мне в жизни будет гораздо легче, чем моим предкам.
Я родился в 1986 году. Я рос с мыслью, что мне повезло избежать тех испытаний на почве расизма, которые прошли мой дедушка и папа. Но конечно, как я говорил ранее, я столкнулся с расизмом в хоккее. Как и многие другие черные хоккеисты.
Зимой Аким Алиу, бывший черный игрок НХЛ, рассказывал о нескольких инцидентах, которые произошли с ним в начале его карьеры. Поверьте, это лишь вершина айсберга, когда дело доходит до рассказа о том, что пережили черные игроки в хоккейном мире. Смелость Акима, который решился поведать о событиях десятилетней давности, вызвала две реакции: шок и поддержку, и ненависть и отвращение. Некоторые благодарили его за сказанное, другие нападали: «Почему вы пытаетесь извратить хоккей?» Вместо того, чтобы признать проблему расизма, некоторые утверждали, что он жаловался по причине того, что был недостаточно хорош для игры в НХЛ.
Пожалуйста, поймите меня правильно. Я люблю хоккей, я люблю фанатов, я люблю парней, с которыми играл, я горд быть членом хоккейного комьюнити. Я невероятно благодарен за возможности, которые мне предоставил хоккей в жизни. За возможности, за которые боролись и мои предки, чтобы я мог расти в мире, где мне бы не причиняли боль.
Но сегодня я сижу и думаю, а действительно ли жизнь стала лучше?
Что изменилось? Те проблемы, которые мучали Вилли О’ри, Тони Маккегни, Вал Джеймса, Клода Вилгрэйна, испытывают темнокожие хоккеисты и по сей день.
Два месяца назад, К’Андре Миллер, подписавший контракт с «Рейнджерс», участвовал в видеозвонке и получил в комментарии от неизвестного хакера сообщение, состоящее из многократно повторенного слова «NIGGER». Первый чернокожий хоккеист дебютировал в НХЛ 62 года назад. Вилли О’ри сейчас 84 года, а К’Андре — 20. Проблема такая же старая, как и сама игра.
История Алиу о желании быть услышанным. Хоккейному сообществу нужно понять, что оно ничем не отличается о общества сегодня.
***
Я проснулся утром во вторник 26 мая и посмотрел ужасающий ролик, на котором полицейский Миннеаполиса в течении нескольких минут надавливал коленом на шею Джорджа Флойда. Я плакал, не веря, что полицейские, зная о съемке, могли так пренебрежительно отнестись к человеческой жизни. То, что я чувствовал, было не просто отвращением, которое я испытывал, когда сталкивался с расизмом. И это было не раздражение, при виде еще одного случая проявления расизма.
Нет, видя это, я испытывал боль. Боль в моем сердце, боль в моей душе.
На видео можно услышать, как полицейского умоляют поднять Джорджа. Можно слышать, как женщина просит проверить пульс Флойда. В то утро я увидел, как произошло убийство.
В хоккее у меня репутация крепкого парня, который играет через боль и с травмами. Тренеры говорили, что у меня довольно высокий болевой порог. Но когда утром я смотрел видео на своем телефоне, то не мог не плакать от боли, наблюдая за тем, что случилось с Джорджем Флойдом.
Теперь я надеюсь только на одно — что это несправедливое отношение к черным людям в Америке прекратится. Прямо сейчас.
Протестующие сейчас выходят на улицы по всей Америки, а мои слезы не высыхают. Бунты — это ответ на несправедливость, но и после этого я не могу перестать плакать. Здания горят, но мои слезы не прекращают литься.
Если вы задаетесь вопросом, почему кто-то может начать поджигать то, что его окружает, сначала спросите у себя: как сильно вы должны быть взбешены, чтобы пойти на что-то подобное? Как вам должно быть больно, чтобы так себя вести? Как долго вам пришлось молча страдать, прежде чем решиться на такой ответ? Насколько не услышанным чувствовали себя люди, что пошли на поджог зданий? Задайте эти вопросы себе, и найдите ответ, почему происходят беспорядки.
Я не могу вспомнить период моей жизни, когда плакал на протяжении всей недели. Но из всего того, что прочитал и посмотрел за последнее время, больше всего меня поразило и заставило плакать то, что мои белые сверстники говорят, что это неправильно.
Пожалуйста, не прекращайте говорить. Будьте достаточно смелыми для того, чтобы ваши голоса были услышаны. Потому что я знаю, что такое бояться говорить и бояться быть осужденным обществом. Не позволяйте этому случиться. Это не только борьба чернокожих. Это не только борьба людей с другим цветом кожи.
Только объединившись, мы можем это исправить. Только большинство может иметь значение. Нам нужны законы, которые могут изменить систему. Если мы будем порознь — мы упадем. Боритесь за перемены.
Люблю вас всех,
Марк.