«Смотрю, Вася Березуцкий замахивается на меня — хочет в лицо ударить». Интервью Онопко: сборная, Карпин, «Ростов»

Тигран Арутюнян

Поделиться

Комментарии

Виктор Онопко — давний друг Валерия Карпина. А еще он его помощник в сборной России и «Ростове». И главное — потрясающий собеседник. В интервью Sport24 он бодро рассказывает:

— Чем плохи соцсети для футболистов;

— Почему бесится Александр Мостовой;

— Как вместе с Карпиным однажды выливал водку в кусты;

— Из-за чего на тренировке ЦСКА чуть не подрался с Набабкиным;

— За что его однажды оштрафовали на 600 евро;

— И какой просьбой он достал своих детей.

Погнали!

— ЧМ в разгаре. Как считаете: как бы на нем выступила сборная России?

— Мы точно не были бы проходной командой. Я считаю, что мы бы вышли из группы.

 — Баринов после игры с Узбекистаном сказал, что под конец года все устали.

— Игр в этом сезоне было не так много, поэтому усталость у ребят больше психологическая. Сначала были ковидные ограничения. Сейчас — другие. Те события, которые происходят в России и мире, влияют на спортсменов. Плюс еще учитывайте, что у Димы не все в порядке в клубе — много перемен, передряг и поражений. Но если бы мы поехали на чемпионат мира, там бы все моментально забылось.

— К слову, про Баринова. Не считаете, что в последнее время он резковат в высказываниях?

— У Димы просто накопилась эмоциональная напряженность. Но он может высказываться, как хочет. Это его позиция. Может, ему после этого становится легче.

— Вы в бытность игроком даже в самые трудные моменты сглаживали углы.

— Мы с Димой разные. Я всегда был дипломатом. Сейчас выходишь после, и на тебя бегут миллионов журналистов с камерами. Лично меня это раздражает. А футболисты ведь еще и уставшие. Поэтому я не знаю, как бы себя повел на месте Димы. Такого раньше не было. В мое время вообще было всего две газеты. Сейчас же куча всего. Еще и соцсети эти.

— А с ними что не так?

— Они не очень хорошо сказываются на футболистах. Особенно на молодых. Есть футболисты, которые только и делают, что сидят в соцсетях, а футболом не занимаются. В сети они популярные — тысячи лайков и просмотров. Выходят на поле и думают, что они в порядке. А это не так. Поэтому и садятся на лавку.

— Вернемся к сборной. Как думаете, когда с нее снимут бан?

— Я надеюсь год — максимум. Будем биться за выход на ЧМ 2026.

— Карпин рассказывал, что 24 февраля сразу понял, что сборную отовсюду уберут.

— Я думал, что мы все-таки сыграем стыки с Польшей, что нас до них допустят. Пусть даже на нейтральном поле. А потом Польша, Чехия и Швеция начали истерить. Но даже после дисквалификации я понимал, что сборная должна жить и собираться.

— Такие матчи, как с Узбекистаном, Таджикистаном — что они дают?

— Страна видит, что сборная и футбол живы. Все хотят, чтобы футбол был — он многим помогает жить. Да и самим футболистам важно играть. Сборная — лишний стимул для молодых ребят. Мы хотим сейчас снять зажатость с игроков, помочь им раскрыться. Нет такого, что мы должны обязательно обыгрывать Таджикистан и Узбекистан.

— Эксперты — в том числе и те, с которыми вы в свое время играли — считают, что должны.

— Слушайте, сборная в свое время Андорру и Лихтенштейн еле-еле побеждала. Бывшие тренеры, футболисты сидят в студиях и говорят о том, чего не знают. Они не находятся внутри сборной. Они говорят, что у футболистов не горят глаза. Как они это видят по телевизору? Они не знают требований, установок, да и вообще они не знают ничего, что происходит в сборной. Как при этом можно что-то рассказывать?

— Кстати, об экспертах. Какая кошка пробежала между Мостовым и тренерским штабом сборной? Он же постоянно вас критикует!

— Как таковой кошки нет. Мы с Сашей вместе играли за ветеранов «Спартака», нормально общались. Но Мостовой озлоблен своей невостребованностью. У него нет тренерской категории, которую он вполне мог получить. Саша обижен на весь футбольный мир. От него идет только один негатив. Поэтому ему журналисты всегда и звонят. Может, ему стоит поменять тактику своих коротких интервью?

— На какую?

— Критика должна быть объективной. Я к Мостовому отношусь нормально. Но когда он за футболистов 90-х годов говорит такие вещи… Не понимаю, как так можно. Он только по своей вине не состоялся, как тренер. Хотя вон, в Медиалиге он уже попробовал — последнее место заняли. Саше нужно искать больше позитива в футболе.

— Кажется, будто он живет своим легендарным прошлым.

— Это неплохо. Думаю, люди помнят его игры. Но Карпин в Виго тоже играл на очень высоком уровне. Возможно, даже на более высоком, чем Мостовой.

— Относительно недавно в сборной к вам присоединился Никифоров. После этого некоторые начали называть тренерский штаб сборной компанией друзей Карпина.

— Те, кто так говорит, заблуждаются. Главный тренер приглашает тех людей, кому он доверяет и с кем он может быть на одной волне. Работа в сборной это ведь не только матчи. Нужно общаться с тренерами, анализировать матчи, летать смотреть игроков, решать какие-то вопросы с руководством. Карпин и я не можем заниматься этим каждый день — у нас есть еще и «Ростов». Поэтому в сборной сейчас Писарев и Никифоров.

— Члены тренерского штаба сборной обычно говорят, что вызван может быть любой. Но давайте объективно — какая вероятность, что Дзюба еще хоть раз в своей карьере попадет в сборную?

— Маловероятно, что Дзюба еще хоть раз сыграет за сборную. Думаю, Артем это сам понимает. Ему 34 года, и он без клуба.

— А по Кокорину что?

— Всей этой плеяде футболистов будет тяжело попасть в сборную. Думаю, они и сами не хотят, потому что все понимают.

— От сборной — к клубу. В конце прошлого сезона Карпин назвал победную серию «Ростова» чудом. Сейчас команда ушла на перерыв на третьем месте. Это тоже чудо?

— Я бы так не говорил. Чудом может оказаться одна победа, в крайнем случае две. Но не месяцы. Да и в чудеса я не особо верю. Третье место «Ростова» — результат большой работы всех: клуба, ребят и тренерского штаба. Мы бы не добились этого результата, если б не идеи Карпина, которые воплощают игроки. У нас рабоче-крестьянская команда, как говорил Валерий Георгиевич. Есть свои сложности — отсутствие легионеров и долгие выезда на автобусах. Но все это компенсируется работой и верой. Плюс, кстати, отъезд иностранцев на многих ребятах сказался положительно — они получили шанс и воспользовались им.

— Ожидали, что все это вкупе выльется в третье место?

— Посмотрев и проанализировав первые две игры — с «Динамо» и с «Локомотивом» — я понял, что мы точно не будем мальчиками для битья.

— У Уткина в этом сезоне неожиданно крутая связка с Комличенко. Почему она взялась так неожиданно?

— Не знаю, в отпуске они вроде бы вместе не отдыхали, как мы с Карпиным и Никифоровым (смеется). В футболе есть вещи, которые трудно объяснить. Связка Уткина с Комличенко — одна из них. Даня подает, а Коля всегда в той точке, куда прилетит мяч. Наиграть это невозможно.

— У «Ростова» полно талантливой молодежи даже не считая Уткина — Щетинин, Миронов, Лангович, Мелехин. Не боитесь, что скоро растащат?

— Честно — боюсь. Такое вполне может быть. Но я вижу, что ребята сами не хотят никуда уходить. Фактор Карпина играет роль. У пацанов горят глаза. Видно, как они прогрессируют.

— Вы — трехкратный чемпион России в составе «Спартака». Этот клуб до сих пор вас цепляет?

— Сейчас я переживаю только за «Ростов». Время, проведенное в «Спартаке» — очень важный кусок моей жизни. У меня есть теплые воспоминания о «Спартаке», о том, как мы с женой полтора года жили на базе. Но за «Спартак» я не болею.

— Наверняка видели их недавнюю драку с «Зенитом».

— Ее даже по испанскому ТВ показывали. Но в моей карьере была драка даже хлеще этой. Я про матч ЦСКА с «Сатурном». Нас («Сатурн») тогда провоцировали весь второй тайм. Раз ударили, два ударили — судья даже желтые не дает. Бастия не выдержал и полетел с двух ног в Семака. Ну и началось. Я побежал сразу разнимать. Вижу, Вася Березуцкий с кем-то толкается. Я подбежал сзади и начал оттаскивать. Он разворачивается с краснющими глазами и замахивается на меня — хочет в лицо ударить. Потом, когда к нему пришло осознание, что это стою я перед ним, он сразу руку опустил. Я был для него каким-то авторитетом — мы все-таки в сборной играли вместе. Потом, когда в ЦСКА работали, вспоминали с ним этот момент (смеется).

— На тренировках вы часто принимаете участие в командных упражнениях — даже играете в двухсторонке. Футболисты берегут?

— Если бы. Бывало, подкатывались очень жестко. Один раз даже стычка была с игроком.

— Ничего себе. С кем?

— С Набабкиным.

— А подробности?

— Даже на тренировках, и даже будучи тренером я никогда не хотел проигрывать. Футболистам нравилось, когда я заводился. В такие моменты я снова становился игроком. Иногда даже нашим тренерам прилетало от меня за плохое судейство.

Мы играли в короткий футбол — пять на пять. Набаба пробросил, а я пошел в жесткий стык. После него он на меня очень сурово посмотрел и оттолкнул. Мне это не понравилось, и я попер на него. Но потом, видимо, у нас у обоих что-то в голове щелкнуло, и Кирилл понял, что он игрок, а я понял, что тренер. Так что прямо на месте все уладили, пожали руки.

— РПЛ ушла на долгий перерыв. Где проведете отпуск?

— Полечу в Испанию, к семье. Давно не видел жену и детей — соскучился. Весь отпуск проведу с ними. Они уже очень долгое время живут на постоянке в Испании — с момента, как я приехал играть за «Овьедо». До начала ковида видел детей два раза в год — во время отпуска. Они ко мне в Москву тоже иногда прилетали. Сын один раз был на матче ЦСКА со своими испанскими друзьями — прилетали посмотреть Питер, вот и заскочили. Сейчас, к сожалению, видимся реже — стало больше ограничений.

— Карпин недавно рассказывал — когда вы оба играли в Испании, каждый отпуск проводили вместе. Помните самый крутой?

— Он был в Америке. Ездили с Карпиным и Никифоровым в Нью-Йорк к нашим друзьям — хоккеистам Немчинову и Карповцеву. Было классно — играли в футбол, плавали в бассейне, пили пиво. Водку тоже иногда. Хоккеисты очень сильные люди — крепче футболистов в плане алкоголя (смеется). Доходило до того, что водка нам уже не лезла, и мы ее сливали в цветы, а хоккеисты продолжали. Потом заметили: «Они сливают! Штрафную им!».

— Сам Нью-Йорк успели-то посмотреть?

— В США мне больше нравится Майами. А Нью-Йорк посмотрели, да. Своеобразный город.

— Почему?

— Первое, что заметил — в Нью-Йорке очень мало зелени. Каменные джунгли. При этом там достаточно мест, которые можно посетить. Мы поднимались на самый верх башень-близнецов. Тогда они еще стояли. Ходили на Брайтон-Бич. Там целые кварталы русских, украинцев, евреев, армян. Почти у всех магазинов вывески на русском. Зашли в один такой — купили докторской колбасы и черного хлеба. Сели на набережной — ели бутерброды и смотрели на океан. Еще там был русский ресторан — «Распутин». Сходили, послушали Шуфутинского и Токарева.

— Читал про вашу дочь — она ведь гимнастка.

— Да, была чемпионкой Испании по художественной гимнастике. Выступала за «Омегу» — клуб из Овьедо. Она стала первой гимнасткой, которая выступала за сборную Испании на Летних юношеских Олимпийских играх. Потом еще и за взрослую сборную выступала. Сейчас работает тренером. У нее есть высшее образование и высокая категория.

— Сын тоже в спорте?

— Он закончил испанский университет, защитил кучу работ и сейчас чуть ли не профессор математики. Горжусь, что мои дети сами добились таких высоких результатов. Сын в учебе, дочка — в спорте.

— Внуков уже подарили?

— Еще нет. Но я жду (смеется). Я еще лет десять назад говорил детям: «Хочу быть молодым дедушкой». Но ни у сына, ни у дочери пока нет вторых половинок. Есть друзья, знакомые, но до серьезного не дошло.

Было время, когда прямо намекал — хочу внуков! Всегда приводил в пример себя — в 22 года у меня уже было двое детей. Мои друзья — Карпин, Никифиров, Пятницкий — тоже примерно в этом же возрасте стали отцами. В наше время это считалось правильным — такие вопросы нельзя было откладывать на потом. У испанцев — все по-другому. После выпуска из университета они любят еще какое-то время погулять. Плюс молодым ребятам часто бывает трудно найти работу, поэтому они не спешат заводить семьи. Друзья-испанцы мне говорят: «Да что ты переживаешь!? Будут у тебя внуки. А пока — живи своей жизнью». Для них это нормально. А я не хочу так жить. Хочу, чтобы внуки появились, пока я могу гулять и играть с ними. Мы с женой готовы помогать и материально, и физически. Сыну в январе будет 30 лет, а у него до сих пор нет своей семьи. Дочке 27 — та же история. Но я не давлю. В последнее время даже намекать на внуков перестал. Понял для себя — когда бог захочет, тогда все будет. Идти и специально искать себе мужа или жену — неправильно. Счастье само тебя найдет.

— В какой стране хотели бы жить, когда уйдете из футбола?

— Хочу жить там, где будет моя семья. Скорее всего, это будет Испания, потому что дети и внуки, дай бог, будут жить там. С ней у меня давняя история — которая началась еще до того, как я переехал туда играть.

— Какая?

— Однажды мы на турнир приехали в Испанию с юношеской сборной СССР. И мне там настолько понравилось, что с тех пор был уверен — буду играть и жить в этой стране. Даже будучи игроком «Шахтера», «Спартака» и сборной, я всегда считал, что Испания — моя страна. В 95-м пришло предложение из «Овьедо». Дочке тогда было шесть месяцев, а сыну — два года. В Испании мы осели и прижились — играл ведь я там долго. Дети пошли сначала в испанский детский сад, потом в школу и институт. Мы привыкли к Испании. У нас там все: друзья, дом, работа у детей.

— Кажется, что уровень жизни населения в Испании невысок и там хорошо жить, только когда у тебя приличный доход.

— Вы неправы. Когда развалился СССР, в России появилось два класса населения — богатые и нищие. Среднего у нас не было. А средний класс — показатель уровня жизни в стране. Если он есть, значит в стране все неплохо. В Испании средний класс был почти всегда. У них не так много безработных. Там вообще если человека официально берут на работу, его очень трудно уволить. Если все-таки увольняют, государство еще два года обязано платить пособие. В Испании простой человек, со средним достатком, может позволить себе намного больше вещей, чем в России: цены там намного ниже. Тысяча евро считается хорошей зарплатой. Гуляя по городу, всегда встречаешь забитые кафе и рестораны. То же самое — с самолетами, наполненными испанскими туристами, которые летят на отдых. Если брать в целом — уровень жизни в Испании выше, чем в России.

— С чем это связано?

— Во-первых, Испания намного меньше России. Во-вторых, у них много социальных программ и пакетов. Человек, всю жизнь работая и платя налоги, на выходе получает хорошую пенсию. Там вообще средняя пенсия где-то 800-1000 евро — намного выше, чем в России. При этом, если, к примеру, старенький мужичок не дожил до пенсии или умер на пенсии, эти деньги переходят жене. Это логично — он ведь всю жизнь платил налоги.

— В жизни в Испании вообще есть минусы?

— Явных я не видел.

— Реально ноль минусов?

— Тех, которые бы реально отталкивали, нет. Хотя пришло несколько в голову.

— Так.

— В Испании намного выше штрафы, дороже бензин и коммунальные услуги.

— Какой самый большой штраф прилетал?

— 600 евро.

— За что?

— Проехал на красный свет на машине. Еще однажды пришлось заплатить за то, что разговаривал по телефону за рулем. Меня тормознули в Хихоне. У местного «Спортинга», кстати, всегда были серьезные зарубы с «Овьедо», за который я играл. Я сразу начал спорить: «Почему за рулем можно курить и красить губы, а по телефону нельзя разговаривать?!». В итоге мне выписали штраф. Тогда я очень злился, но сейчас понимаю — полицейские были правы.

— Они вас не узнали?

— Эти — нет. Но в целом узнавали часто. Самое неожиданное место — на таможне в Германии. Проходил паспортный контроль. Сотрудник таможни взял мой паспорт, посмотрел на фотку, а потом на меня и выдал: «Футболист?». Я был очень удивлен. Ладно бы это в Испании было, там я хотя бы играл. А тут Германия! Меня и сейчас узнают. В метро, например. Даже когда заходишь в шапке или кепке.

— Катаетесь по Москве на метро?

— Конечно. Так ведь быстрее.

— Были хоть раз негативные встречи?

— Никогда. Болельщики «Спартака» отнеслись болезненно к моему приходу в ЦСКА, но никогда меня не оскорбляли — будь я на улице или на стадионе. Болельщики агрессивные только когда собираются большой группой. Их должен кто-то завести. А по одному — нет.

— Вы производите впечатление спокойного, неконфликтного человека. Вас что-то вообще может вывести из себя?

— Несправедливость. Как на поле, так и в жизни. Оскорбления. Но не все. Скажут на меня «Лысый» или «Дурак», не обижусь. Но бывают такие, за которые на поле могу убить.

— Когда последний раз закипали?

— Последнее время меня из себя выводят только наши судьи. Я стараюсь контролировать свои эмоции, но иногда это просто невозможно. Меня иногда прям колотит внутри от решений, которые они принимают. Кричу обычно на резервных и линейных. При этом, я стараюсь не оскорблять судей и не материться. Я просто агрессивно указываю на ошибки (смеется). За полем я мог бы, может, и похуже что-то сделать с судьей. Но на стадионе — нельзя. Сильнее всего в этом сезоне кричал на игре с «Факелом», в Воронеже.

— И финальное. Где будет Виктор Онопко через год?

— Я точно знаю, что завтра буду во Внуково, ждать свой рейс в Испанию. Сейчас такая жизнь, что ничего не можешь планировать. Год — это очень долго.