Сергей Шумаков перешел из «Авангарда» в «Автомобилист» еще в декабре прошлого года, но успел провести за уральский клуб всего шесть матчей. Получив травму плеча, форвард перенес операцию и выбыл до конца сезона. Прямо сейчас он готовится к первому полноценному сезону под руководством Билла Питерса. В первом матче предсезонки против «Сочи» Шумаков набрал два очка и помог своей команде победить.
— Вы полностью восстановились от травмы?
— Все хорошо. Уже месяцев шесть-семь прошло. Первые четыре месяца протекали по лайту, практически ничем не занимался. Потом потихоньку начал тренироваться с реабилитологом. После шести месяцев я со штангой занимался, бросал.
— Теперь, наверное, особо голодны до шайбы?
— Конечно! Очень соскучился по хоккею. Ждал первую игру.
— Это было заметно. Вы прям горели на льду.
— Я в принципе всегда пытаюсь гореть (улыбается). А так да, желания было выше крыши.
— Как прошли эти полгода?
— Смотрел по телевизору плей-офф КХЛ и чемпионат Европы по футболу. Ходил на лед, играл сам в футбол. В Челябинске особо больше и нечем заниматься (смеется).
— Это самая серьезная травма в вашей карьере?
— Да. Были переломы, но операцию первый раз в жизни делал.
— Сильно испугались?
— Да нет. Я же вижу, как ребята делают операции, потом спокойно восстанавливаются. Не я первый, не я последний.
— Мне всегда казалось, что у вас очень травмоопасная манера игры. Локти, прилетающие в голову, не отбили желание идти в обыгрыш?
— Как без этого? В игре всякое может случиться. Можно просто кататься где-то с краю, а тебя перевернут так, что мало не покажется. Волков бояться — в лес не ходить.
— То есть рациональности с годами в вашей игре больше не становится?
— Да нет, как играл, так и играю. Стилю своему не изменяю.
— Может, вам так часто прилетает, потому что вы голову опускаете?
— Ну вот, в прошлом сезоне мне дал Гриша Панин прикурить. Тогда я как раз опустил голову, не видел его. В итоге две недели дома провел с сотрясением.
— У вас какое-то время была репутация «нарыльщика». Сейчас от судей нет предвзятости или как минимум повышенного внимания?
— Мне кажется, ничего такого сейчас нет. Да и раньше мне никто из судей про симуляции ничего не говорили.
— В прошлом сезоне у вас было 0+0 в 6 матчах за «Автомобилист». Почему перезагрузка не удалась?
— Не знаю. Наверное, я сам был не в лучшем психологическом состоянии после всех разборок. Когда тебе не особо доверяют — сразу поникаешь. К тому же, пришел в непростой период для команды. Одно на другое наложилось. Да и мне просто нужно было какое-то время. Перед тем, как начать забивать, необходимо было вкатиться, понять хоккей, притереться с ребятами. А я получил травму.
— В быту, вам, наверное, больше других помогал Анатолий Голышев, с которым вы дружили еще до перехода в «Автомобилиста».
— Это точно. Толян во всем помогал. И в быту, и на льду, если что-то не понимал в тактике. Город показывал, поддерживал.
— «Автомобилист» сильно поменялся с момента вашего перехода?
— Когда я приходил в команду, то была серия поражений. Разумеется, обстановка была несколько гнетущая. Сейчас же все только начинается и ничего непонятно. Ребята все хорошие, мастеровитые. На мой взгляд, команда стала сильнее, пришли иностранцы классные. Появилось достаточно тех, кто может и в большинстве сыграть, и на вбрасывания выйти.
— А не слишком ли много в «Автомобилисте» игроков для большинства? Каково выходить на лед, зная, что на трибунах сидит две пятерки конкурентов?
— А мне-то что? Мне надо просто выходить на лед и делать свое дело. А тренер уже сам пример решение, кого выпускать на большинство.
— Вам принципиально за это межсезонье отвевать себе место в первых двух звеньях?
— Конечно. У всех, кто хочет играть в большинстве, это естественная цель.
— У «Автомобилиста» в этом сезоне помимо стандартной пятерки легионеров в составе есть два натурализованных североамериканца, выступающих за сборные Казахстана и Беларуси. Не слишком ли много английской речи в раздевалки?
— Главное, что у тренера ко всем одинаковое отношение. А так, конечно, иностранцы между собой что-то балякают, это нормально (улыбается).
— Неужели не напрягает, когда при тебе говорят то, что ты не понимаешь?
— Ничего страшного в этом не вижу. Кормье с Да Костой, бывает, по-французски между собой разговаривают. Стеф может и на русском пообщаться немного. Белорус Принс у нас, опять же, есть (смеется).
— Видели ли вы этим летом Павла Дацюка?
— Я не видел, но Макеев рассказывал, что катался с ним. Павел готовится.
— Для центральных нападающих Дацюк — конкурент, который может отнять их место. А что для вас значит его возможное продолжение карьеры?
— Не для меня лично, а для всей команды это очень важно. Естественно, если он будет играть, то поможет «Автомобилисту». Я даже не знаю, нужны ли тут комментарии. Дацюк — magic! Что тут еще скажешь? Я это понял даже по тренировкам. Это особенный хоккеист. Я с такими раньше не играл.
— Макеев в прошлом сезоне играл с Дацюком. Вы в первом матче предсезонке вышли в звене с Макеевым. Получается, греете место для Павла Валерьевича?
— Ха-ха. Ну, по крайней мере, Леха Макеев хочет, чтобы Дацюк вернулся именно в наше звено.
— Штаб «Автомобилиста» в межсезонье пополнил новый тренер. Что в тренировочный процесс привнес Заварухин?
— Он подсказывает точно также, как и главный тренер. Кардинально ничего не поменялось. Все-таки надо понимать, что ключевые решения принимает главный тренер. Николай Николаевич помогает ему и всем нам.
— Однажды Заварухин забивал самому Лундквисту…
— Был такой матч?!
— Да. В 2008 году «Магнитка» и «Рейнджерс» играли за Кубок Виктории.
— Ничего себе. Теперь будут знать.
— Когда тренер в бытность игроком выступал на таком уровне, это добавляет авторитета его словам?
— Конечно! Мне повезло, что почти все тренеры, с которыми я работал в разных командах, были именитые, с богатой карьерой за плечами. Тарасенко, Скабелка, Никитин, Юшкевич. Они поиграли на разном уровне, их опыт очень помогает.
— И только Хартли 20 с лишним лет работал на стекольном заводе…
— Хех, это точно.
— То, что Боб никогда не играл на профессиональном уровне, ощущалось?
— Нет, нисколько. Он настолько живет хоккеем, что знает об этом виде спорта все вдоль и поперек.
— Может, он что-то показать не мог на своем примере?
— Да ну бросьте. Он же не деревяшка. Боб лет 50 уже на льду.
— Чем отличаются Боб Хартли и Билл Питерс?
— Как по мне, в «Авангарде» было как в армии. Здесь как-то поспокойнее. Можно посмеяться в раздевалке, поулыбаться. Тренер сам иногда может закинуть шутку, чтобы разрядить обстановку. В «Авангарде» тоже бывало такое, но в основном у Боба все строго как в армии.
— Я слышал, что у Хартли бзик на пунктуальность. Все должно быть строго по расписанию.
— Да-да. И собрания каждый день.
— То есть в вашей голове пока не складывается портрет тирана и расиста, который Биллу Питерсу нарисовали в Северной Америке?
— Нисколько. Нормальный мужик. На данный момент я всем доволен.
— Возвращаясь к тому, что Заварухин играл против «Рейнджерс». Вам таких игр не хватает?
— Всегда интересно проверить себя на другом уровне, посмотреть другие страны. Не обязательно даже играть с командами НХЛ. Кубок Шпенглера тоже интересный турнир.
— Если бы выбор зависел от вас, какую из команд НХЛ вы выбрали в соперники «Автомобилисту»?
— Тут без вариантов. Если бы зависело от меня, хотел бы сыграть против «Вашингтона».
— Что у вас осталось от поездки в Северную Америку?
— Джерси «Вашингтона» разве что.
— А как же опыт? Впечатления?
— Да я же там недолго был. Каким я уезжал, таким я и остался. Ничего не менял, играл также. Возможно, в Америке подход другой, который я так и не понял. Забиваешь два гола, а на следующую игру тебя ставят в четвертое звено. Логику я не всегда понимал. В России все иначе.
— Ваш друг Голышев поехал этой весной в «Айлендерс». Какой совет от вас он услышал на прощание?
— Да какие советы? Толя взрослый парень, поигравший. Главное работать. И понравиться тренеру.
— Вы, значит, не пытались понравиться?
— Я не любитель этого. За карьеру никогда не пытался понравиться, просто был собой.
— В финале Кубка Гагарина играли две ваши бывшие команды. Кому были ваши отданы симпатии?
— Я болел только за отдельных пацанов. Переживал за Дениса Зернова, Макса Шалунова, некоторых других знакомых ребят. Болею я только за ту команду, в которой играю, то есть за «Автомобилист».
— Чувствуете свой вклад в чемпионство «Авангарда»?
— Наверное, в какой-то степени — да. Все-таки провел в команде три года. Причем неплохие три года. Что-то, да привнес.
— Помню, что болельщики «Сибири» очень остро и где-то даже агрессивно восприняли ваш уход из команды. А какие отношения у вас остались с фанатами «Авангарда»?
— Мне писали только позитивные вещи. Даже не припомню каких-то неприятных сообщений. Больше говорили о том, что руководство «Авангарда» ведет себя неправильно…
— А вы сами как считаете?
— Я уже говорил и повторю: это была моя инициатива. Я сам попросил обмен. Какие претензии могут быть к руководству? Наоборот, мне пошли навстречу. А что касается ухода из «Сибири», то тогда просто ужас был. Люди писали все, что им приходило в голову, даже не пытаясь разобраться в ситуации. Мол, мы бросили играть. Болельщики же не знают, какая обстановка была в команде. Обвиняли в том, что пошли за деньгами. Но это же наша работа! Если в другом месте тебе дают в два-три-четыре раза больше, то что тут думать?
— Леонид Вайсфельд после вашего ухода из «Авангарда» сказал, что если у игрока проблемы в разных командах, то причина в нем. Вы это анализировали?
— Всякое случается. Бывает тебя что-то не устраивает, бывает тренера или руководство. Никто же терпеть не будет. Надо разговаривать, что-то решать.
— Действительно ли вас от ухода из «Авангарда» несколько раз отговаривал бывший президент «Авангарда» Максим Сушинский?
— Нет. Вокруг меня было много разных слухов, понятия не имею, откуда они брались. Якобы меня в «Динамо» хотели обменять. Ничего такого не было.
— За все эти годы был вариант или хотя бы разговоры о возвращении в Челябинск?
— Ни разу.
— А у вас такое желание возникало?
— Особо нет. У меня сейчас контракт с «Автомобилистом», но что будет дальше — никто не знает. Я об этом не задумывался.
— Как на вашей карьере отразилось то, что вас недооценили в родном клубе?
— Только прибавило мотивации. Я же после выпуска поехал непонятно куда, выкарабкался, а уже на следующий год играл в основе команды КХЛ.
— Вы ведь по маршруту Челябинск — Оренбург — Новосибирск проехались вместе с другим воспитанником «Трактора» Алексеем Лучниковым. Как сложилась его судьба?
— Точно не знаю, но вроде бы работает тренером в Екатеринбурге. Судьба нас развела.
— Много друзей по ходу карьеры потеряли?
— Не без этого. Но с самыми близкими друзьями поддерживаю отношения несмотря ни на что.
— А из-за денег теряли друзей?
— И такое бывало.
— В «Авангарде» игрокам читали лекции по финансовой грамотности. Вам они чем-то помогли?
— Конечно, что-то забиваешь в голову, помечаешь для себя. Там же не только по финансам были лекции. Общению с журналистами нас обучали. Дмитрий Федоров показывал мое интервью в Уфе, где я забыл все слова (смеется). Сказал, что это хорошо, что я не стал загоняться, а посмеялся над собой.
— Какое главное правило вы вынесли в общении с прессой?
— Всегда улыбаться, быть доброжелательным. Не просто отвечать на вопросы, но и иногда что-то спросить в ответ. В общем, вести обоюдную беседу.
— В феврале вы продавали через инстаграм свой BMW. Успешно?
— Нет, передумал. Жалко стало (улыбается).
— Сколько автомобилей сейчас в вашем автопарке?
— Три. BMW, «Мерседес» и «Гелик».
— Это ваша главная страсть после хоккея?
— Да нет. Не сказал бы. Просто мне нравятся красивые машины, иногда увлекался тюнингом. Но это не прям страсть.
— Какая самая необдуманная покупка в вашей жизни?
— Хм. Не было такой. Я покупки всегда обдумываю. Чтобы пойти и самолет купить — такого не было.
— На матчах Авангарда все эти годы было немало селебрити. Какая встреча запомнилась?
— Разумеется, с Жозе Моуриньо, когда он приезжал в Балашиху. Веселый дядька.
— Сердце не екнуло, когда он грохнулся на лед?
— А я этого не видел. Отвернулся как раз. Но вообще это жестко. Говорят, он тогда ключицу повредил. Вот так вот сходил на хоккей.
— От него исходит какая-то особая энергетика?
— Харизма, конечно, чувствуется. Сразу видно, что человек много навыигрывал в своей карьере. Я поражался, когда выложил фотку, а под ней писали «это кто?». Вы что, с ума сошли? Это же Моуриньо!
— А вы футболом, значит, интересуетесь?
— Да. Только не русским. Наш футбол вообще смотреть не могу.
— И вы в этом не одиноки. Как, кстати, кубок АПЛ оказался в раздевалке «Вашингтона»?
— А я и сам не знаю. Наверное, тур какой-то был по США. Я пришел с тренировки в раздевалку, а там много народа. Все стоят, фотографируются. Смотрю, а там кубок! Мне дали футболку «Манчестер Юнайтед» и я тоже сфотографировался. Я вообще-то за «Барселону» болею, но и против «Манчестера» ничего не имею.
— В вашем инстаграме есть фотографии с блогером и рэпером Пашей Техником. На какой почве вы познакомились?
— Мой друг — концертный директор «Каспийского груза». Мы с друзьями часто ходили на их концерты, общались. А потом выяснилось, что он и с Пашей работает. Так и познакомились. В жизни то он абсолютно нормальный парень. Это все образ, который нравится людям.
— То есть в какие-то безумные истории вместе с Техником вы не попадали?
— Нет. Мы виделись раз пять. Однажды он с пацанами на хоккей приходил, на Кубок открытия против ЦСКА. Я билетами помогал.
— Сейчас Техник отбывает срок за вождение в нетрезвом виде. У вас, может быть в юности, был риск попасть в плохую компанию?
— Да уж, Паша что-то набедокурил. Но скоро уже выйдет на свободу. А что касается меня, то ничего подобного не было. Общался в детстве только с хоккеистами, все время был в команде. С теми, кто ведет какой-то неправильный образ жизни, не пересекался.
— То есть, все эти истории про Челябинск сильно преувеличены?
— Раньше, может быть, и были всякие случаи. Однажды и у меня пытались отобрать телефон. Подошли человек восемь, спросили покурить. Мы с другом крикнули «о, нифига!». Они голову повернули, а мы и побежали что есть силы. Прыгнули в маршрутку, и они нас не догнали. Теперь таких гопников в Челябинске не встретить, все спокойно и цивилизованно.