Иван Барбашев выступает за «Сент-Луис» пятый сезон. Два года назад он стал одним из незаменимых игроков «Блюз» в плей-офф и выиграл первый в своей карьере Кубок Стэнли. В этом году 25-летний форвард впервые получил шанс сыграть в первом звене «музыкантов», где смотрелся здорово. Однако 18 февраля в матче с «Сан-Хосе» получил травму ноги и вынужден был лечь на операцию. Сроки восстановления — 4-6 недель. В интервью Sport24 Барбашев рассказал о повреждении, игре с лидерами «Сент-Луиса», Тарасенко, успехе Капризова и семье.
«Сразу понял, что боль не уйдет»
— Как ваше здоровье?
— Хорошо, операция была пару недель назад, поэтому сейчас все нормально. В последние дни расхаживаю ногу, до этого на костылях передвигался две недели, особо ничего нельзя было делать. Теперь гораздо лучше себя чувствую.
— Планируете вернуться на лед в конце марта — начале апреля?
— Пока точно не знаю. После операции восстановление должно занять от четырех до шести недель. Но, возможно, могу вернуться и раньше, и позже. Хотелось бы, чтобы травма зажила на 100% перед тем, как выйду на лед.
— По видео, на котором вы получили травму, все выглядело не так уж страшно, но при этом вы сразу ушли в раздевалку и больше не выходили на лед. Какие у вас внутри были ощущения?
— Мне сначала в первом периоде попали во внешнюю часть голеностопа, потом во втором туда же. А в третьем в первой смене шайба попала во внутреннюю часть. Я сразу почувствовал, что что-то не так. Хоть мог на ногу наступать, понял, что боль не уйдет. После матча мне сделали пару снимков, но на них ничего толком не показало. И только несколько тестов диагностировали трещину.
— Как решался вопрос по операции: сразу было понятно, что без хирургического вмешательства не обойтись?
— На следующий день после травмы приняли такое решение. В «Сент-Луисе» у ребят уже были такие повреждения, они сказали, что лучше сделать операцию. Доктора поддержали.
— Опишите ваше моральное состояние, когда поняли, что нужно делать операцию, ведь вы только поймали свою игру.
— Конечно, было обидно. Только перевели в первое звено, стало больше игрового времени, начал очки набирать. Но что случилось, то случилось, в этой ситуации я ничего не мог сделать. Для меня самое главное было оставаться на позитиве. Нужно восстановиться и хорошо закончить сезон.
— У «Сент-Луиса» очень много травмированных (Роберт Томас, Колтон Парайко, Джейден Шварц, Якоб Де ла Роз, Карл Гуннарссон). Понимаю, что все вы в разных ситуациях получили травмы. Но есть ли какая-то закономерность, что сразу так много игроков основы выпали примерно в одно и то же время?
— Да уж, травмированных у нас очень много. Сезон мы начали неплохо, а потом наступил период, когда игроки один за одним травмировались. За две-три недели у нас выбыло человек семь, многие на долгий срок. Хорошо, что Вова (Тарасенко. — Sport24) вернулся, он много пропустил. Сейчас ребята постепенно выздоравливают, это не может не радовать.
— К плей-офф должны быть все здоровы?
— Надеюсь, что да. Сезон-то короткий, уже половина чемпионата позади. Только один игрок нашей команды получил такую травму, которая, скорее всего, не позволит ему сыграть в этом году (речь о Карле Гуннарссоне. — Sport24). Вообще, нужно порадоваться за «Сент-Луис», у нас столько травмированных, а команда борется, набирает очки и показывает хороший хоккей. Мы до сих пор идем в зоне плей-офф. Но сейчас у нас впереди сложные матчи с «Колорадо», «Миннесотой», с ней мы вообще еще не играли.
— Правильно ли понимаю, что травмированные игроки вообще не пересекаются с основным составом?
— Сейчас да. Из-за такого количества травм пришлось вызывать много игроков из АХЛ и такси. Поэтому травмированных игроков просят приезжать либо за два часа до приезда основы, либо мы ездим на тренировочную арену, пока команда на основной занимается. А то очень много народу в раздевалке получается, со всеми этими правилами по ковиду все не могут уместиться.
— Как проходят ваши дни на данном этапе?
— На матчи сейчас я вообще не езжу. В клубе сказали, что не надо. Только недавно стал передвигаться без костылей, теперь езжу на арену каждое утро к 7:30. До 9 работаю над ногой, в зале тренируюсь. После этого у меня свободное время, нахожусь дома с семьей.
«Смеялись с Тарасенко над слухами о завершении карьеры»
— Пока вы были травмированы, в строй вернулся Тарасенко. Что для «Сент-Луиса» значит его возвращение?
— Это большая радость для клуба. Вова — один из главных игроков нашей команды, один из лидеров. За последние три года он перенес три операции на одном плече, для него это было тяжелым периодом. Но, несмотря на это, он каждый день приходил на арену позитивным, работал усердно над плечом. Огромный плюс, что он вернулся сейчас, когда команда очень нуждается в свежих игроках.
— В последние полгода очень много говорили о том, что Тарасенко может закончить с хоккеем. Как вы его поддерживали, нуждался ли он в этой поддержке?
— Мы общаемся с ним каждый день. Мы с Вовой по возможности стараемся не читать прессу, но слухи и до нас доходят. Писали, что травма заставит его завершить карьеру. Мы над этим смеялись. Дурацкие слухи, которые непонятно откуда взялись. Сейчас Вова чувствует себя великолепно, даже лучше, чем после предыдущей операции. Он в хорошем настроении, играет, забивает, набирает очки, борется.
— Очень много писали о том, через сколько травм и операций пришлось пройти Владимиру. Вы как хоккеист понимаете, что это такое? Можно ли это назвать подвигом?
— Да, считаю, что это реально подвиг. У меня сейчас была первая операция в карьере. И у меня еще не особо серьезная травма. Мне было тяжеловато после нее. А у Вовы было гораздо сложнее все, он намного больше пропускал. Так что это вообще другое, даже не сравнить.
— За несколько дней до травмы вы впервые за свою карьеру в НХЛ сыграли 20 минут за матч. Какие были ощущения?
— Чувствовал себя хорошо. Было приятно, что поставили в первое звено с О’Райлли и Перроном. Жаль, что сыграл только пять матчей с ними. Зато набрал 4 очка в этих встречах, забивал, отдавал.
— Играть с Перроном и О’Райлли круто или сложно?
— Круто. У нас приятно играть в каждом звене, со всеми интересно. Но, играя в четвертой тройке, у меня были другие задачи — вбросить шайбу, ехать и бороться. С Перроном и О’Райлли было легко играть, они от меня ничего не просили. Я наслаждался этим периодом: мог создавать моменты, творить. Плюс ребята со мной много разговаривали, объясняли, что хотят делать в атаке.
— Сложно было перестроится на игру в первом звене?
— Я сам понимал, что могу там играть. Но, наверное, адаптация у меня заняла один матч, все-таки надо было втянуться. С 10-12 минут переходить на 16-17 — это большая разница, сложно перестроиться и физически, и морально. С каждой игрой чувствовал себя все лучше и лучше, появилась уверенность в собственных силах.
«Осознал, что могу гораздо больше в НХЛ»
— Когда вы стали играть в первом звене, в России сразу стали писать, что начали напоминать себя молодого. Вы себя на таком ощущении ловили?
— Да, ловил. В юниорской лиге Канады я играл в первом звене, в первом большинстве. Всегда знал, что в НХЛ тоже все это могу делать, просто не было возможности до этого года.
— До этого вы играли в четвертом звене, где роль у вас была другая. При этом набирать очки и забивать голы от вас требовали?
— Для организации это не было на первом месте, для них важно было, чтобы мое звено отбирало шайбу, придавало энергии ребятам на следующую смену. Думаю, у нас это неплохо получалось. В первые два года мне было тяжелее, так как играл с партнерами, которые были ближе к тафгаям. Для них голы и передачи явно не были первостепенны. Потом я начал играть с Сандквистом и Стином, с ним уже и забивали, и играть стало интереснее.
— Вам не обидно, когда говорят, что в «Сент-Луисе» вы стали узкоспециальным центрфорвардом, заточенным только на борьбу?
— Не обидно, и такую роль мне было несложно принять. В первый год моей главной задачей было закрепиться в команде, потому что играть в НХЛ для меня всегда было мечтой. В первые два-три сезона я, наверное, подчинялся этой роли. Но после трех лет осознал, что могу гораздо больше. Не хотелось бы все время оставаться в этой роли. Думаю, что у меня такая игра, которая позволяет играть везде, я универсален, в этом большой плюс.
— Вернуться на тот пик, на котором были в середине февраля, сразу после травмы будет сложно?
— Трудно сказать, получится у меня сейчас или нет. Травмированные ребята возвращаются в строй. Я попал в первое звено из-за того, что лидеры были в лазарете. На данный момент мне главное восстановиться.
— В первой половине февраля за полторы недели сыграли 7 матчей с «Аризоной». Это было похоже на плей-офф?
— Я бы сказал, да. Первые две игры, наверное, нет, а следующей уже да. Изначально в расписании у нас стояло два матча с «Аризоной», а потом мы должны были ехать на выезд в Миннесоту, но клуб ушел на карантин из-за ковида. В итоге нам поставили игры с «Аризоной». В конце концов чувствовалось, как будто мы в плей-офф. И реально было очень тяжело играть. Серия получилась непростой, но в итоге сыграли неплохо (набрали 7 очков. — Sport24).
— К какому матчу уже надоело играть с этим соперником?
— К пятой игре. Устали играть с одной и той же команды. И как раз в этот момент у нас начались травмы. «Аризона» — боевая команда, которая много играет в силовую.
— Быстро привыкли к тому, что надо практически постоянно играть два подряд матча с одним и тем же соперником?
— Мне, кстати, очень нравится такой формат. Гораздо легче в поездках. Раньше мы могли сыграть матч на выезде, на следующий день играли уже в другом городе. Это тяжело. А тут сыграл два матча, поехал в другой город, сыграл еще, а потом домой.
— Удивляет ли вас тот факт, что «Миннесота», на которую никто не ставил, сейчас опережает даже вас в Западном дивизионе?
— Честно говоря, да. Но сейчас понятно, от кого там игра зависит. Капризов — очень важный игрок для «Миннесоты», в свой первый сезон набрал уже больше 20 очков. Если посмотреть, то в нашем дивизионе разница в очках очень маленькая. Все команды будут бороться за плей-офф.
— Интересно будет сыграть против тройки Капризова?
— Да, конечно. О нем многие говорят, я смотрел несколько его матчей. Сразу заметно, что Капризов — игрок очень хорошего уровня, который забивает и пасы отдает.
«Жизнь, можно сказать, перевернулась после рождения сына»
— Привыкли к ковидным правилам?
— В принципе, да. Мы с семьей стараемся вообще никуда не выходить. Мы коронавирусом не болели, надеюсь, и не будем. Стараемся быть аккуратным. Не хочу заразиться и передать болезнь всей команде.
— Я так понимаю, что сейчас коронавирус не коснулся «Сент-Луис», потому что четверть игроков переболели еще летом?
— Скорее всего, так и есть. Летом действительно была вспышка. Был момент, когда передо мной забрали из зала игрока, у которого был позитивный тест. Такие ситуации, конечно, неприятны. Начинаешь думать, заболел ли ты, при легком кашле сразу паникуешь.
— В Сент-Луисе все открыто?
— Все было закрыто месяца три назад, сейчас рестораны работают, но, по-моему, внутри сидеть нельзя — только на улице. Вообще, создается впечатление, что многое в городе еще закрыто.
— Вы с семьей дома постоянно?
— Да, у нас ребенок растет, есть чем заняться.
— Отцовство вас сильно изменило?
— Да, жизнь, можно сказать, перевернулась. Мне об этом многие говорили. И на самом деле так и произошло. Даже словами не объяснить. Очень классные семь месяцев у нас были.
— От хоккея не отвлекает?
— Нет, совсем не отвлекает. По сну все хорошо, дома жена, по возможности стараюсь ей помогать.
— Ваш сын родился накануне первого матча плей-офф. Не представляю, как сложно было вам в тот момент.
— Да, было непросто. Срок у жены был уже большим, когда лига сказала, что надо будет улетать в Эдмонтон. Мы с командой еще до плей-офф обсуждали эту тему, построили план, когда улетать и возвращаться. Благодарен клубу, что мне дали дополнительные 3-4 дня побыть с семьей. На тот момент никого из близких у жены в Сент-Луисе не было.
— Тяжело было переключиться на хоккей, когда вы приехали в «пузырь»?
— Сложнее было улетать до родов, когда жене уже было тяжело одной на большом сроке. Но она молодец, справилась.
— Ваш младший брат Максим в этом сезоне перешел в юниорскую лигу Канады, но сыграл только два матча. Не жалеете в семье, что он уехал из России?
— Нет, не жалеем. Понятно, что для него это время без хоккея было тяжелым. Он очень много времени пропустил из-за ковида и из-за того, что канадскую визу было сложно получить. Он даже прилетел ко мне в Америку, жил два месяца и ждал одобрения из посольства Канады. Естественно, дома работал. Но это все равно не то. Буквально недавно сезон в Квебеке стартовал. Максим доволен, ему там нравится.
— Почему решил уехать из России?
— Думаю, это шло больше от моего старшего брата. Плюс я сам уезжал в Канаду играть. Там совершенно другой хоккей. Уехать было желанием самого Максима.
— В хоккее не так много историй, когда сразу три брата играли на профессиональном уровне. Вы часто вместе катаетесь?
— Нет, практически не тренируемся. Я последний раз прилетал в Россию, когда мы Кубок Стэнли выиграли. И то это было на несколько недель, потом обратно в Сент-Луис готовиться к сезону.
— Скучаете по России?
— Первое время было тяжеловато, хотелось обратно домой. Сейчас уже привык. Мне достаточно прилететь на пару недель. В Москве тяжело тренироваться: очень большие пробки, весь день на дорогу тратишь. В Америке в этом плане мне проще. В Сент-Луисе готовлюсь с ребятами, которые остаются на лето здесь.