Максим Балмочных не должен был ехать на молодежный чемпионат мира, который в 1999 году принимала Канада. Против этого было буквально все. Например, летом 1998-го воспитанник липецкого хоккея стал жертвой нападения друзей детства в родном дворе:
«Им денег не хватало — и пошли на такой поступок. Я же ходил домой со стоянки в одно и то же время одной и той же дорогой. В тот вечер почти дошел до своего подъезда, когда они из кустов выскочили. Я не терял сознание, видел, кто бил. Били арматурой и железками какими-то, я руками закрывался, но все равно были рваные раны головы, 45 швов наложили. Друзья говорят, что я человек, которого в детстве в чан уронили, — знаете, как в «Астериксе и Обеликсе». То есть у меня не было сотрясения, не были сломаны руки, по которым тоже приходились удары. Единственное — была критическая потеря крови. Я сам поднялся в квартиру. Дома были все — отец, мама, сестра. И тут захожу я — от рубашки до ботинок все пропитано кровью. Стали обрабатывать раны, звонить в скорую. За 40 минут, пока ехали до больницы, очень много крови потерял, пришлось переливание делать». («Матч ТВ»)
Никто не знает, чем бы закончился этот инцидент, окажись хоккеист менее фартовым, но некоторые планы Балмочных все равно пришлось скорректировать. Например, он не смог вовремя улететь в Северную Америку, чтобы подписать контракт с задрафтовавшим его годом ранее «Анахаймом». Желание попробовать себя на Западе тем не менее было серьезным — восстановившись от травм, форвард улетел в юниорскую лигу в Квебек, в команду «Квебек Ремпартс».
Такое решение очень расстроило тогдашнего главного тренера «Лады» Геннадия Цыгурова, который не хотел лишаться талантливого нападающего и остался зол на него. А через некоторое время именно Цыгуров был назначен коучем молодежной сборной России — казалось, дорога на чемпионат мира для Балмочных закрылась. Тем более Федерация хоккея России была против приглашения хоккеиста на первенство планеты. Но Цыгуров не только простил форварда, но и продавил его кандидатуру:
«Когда я узнал, что Петра Ильича Воробьева в молодежке сменили на Цыгурова, подумал: «Ну, все — значит, меня не позовут». И тут приходит вызов. Меня агент спрашивает: «Ты, наверное, не поедешь?» А я так подумал: «Почему не поеду? Поеду». Я понял, что в юниорке просто прозябаю. И поехал. Сразу встретился с Геннадием Федоровичем. Как отец с сыном. Мне дорог этот человек, он ко мне хорошо относился на протяжении всего нашего знакомства. Я попросил его простить меня. Он сказал очень теплые слова и простил. С его стороны это было такое сильное отцовское, даже библейское прощение. Меня очень впечатлил тот момент».
Цыгуров не ошибся: Балмочных (на пару с Максимом Афиногеновым) стал лучшим бомбардиром российской команды, а еще забил гол в главном матче турнира против сборной Канады. Шайбу эту можно назвать уникальной. В концовке второго периода Максим подхватил у синей линии своей зоны, промчался почти через всю площадку, а затем совершил нечто невероятное: переиграл будущего двукратного олимпийского чемпиона Роберто Луонго, держа клюшку в одной руке. Пересматривать этот уникальный вопрос можно бесконечное количество раз.
Увы, гол Балмочных не стал победным — канадцы смогли отыграться, а добить их удалось только в овертайме благодаря шайбе Артема Чубарова. Она получилась не такой красивой, но стала куда более популярной, оказавшись золотой.
Еще обиднее за то, как сложилась в дальнейшем карьера Максима. Человек, выдавший два крутейших МЧМ, провел всего 6 матчей в Национальной хоккейной лиге, а, провалив покорение Северной Америки, вернулся на родину, где тоже не блистал: «Северсталь», «Липецк», новокузнецкий «Металлург», минское «Динамо», чемпионат Белоруссии, снова «Липецк». Большой хоккейный талант так и остался нереализованным.