Здороваясь, Ари в шутку дает мне кулачок, засунув его под поло, и меня просит сделать то же самое. Во время первого сбора до Марбельи дотянулись остатки урагана Глория, и под ливнем игроки «Краснодара» вдвойне заботятся о здоровье. Мы общаемся с Ари чуть позже — он говорит, что следит за новостями, поэтому вдвойне настороже: «Когда было холодно и лил дождь, я даже дочери не разрешал выходить на прогулку: не дай бог, подхватит что-нибудь.
А в остальном на сборах проблем не было. Мне нравится, что последние пару лет при Мусаеве мы больше работаем с мячом. Это лучше, чем прежде, когда было много-много бега. Сейчас нагрузки не меньше, но через мяч».
— «Краснодару» реально бороться за золото?
— В футболе чего только не происходит. Главное — верить в себя до конца. Как и все наши болельщики, не могу не думать о «Зените» и не ждать, чтобы он оступился. Но в первую очередь сами должны думать о себе. Если будем побеждать, то можем все решить как раз на личной встрече с «Зенитом».
Всегда хотел сделать «Краснодар» чемпионом. По игре мы этого заслуживаем. Президент выстроил большой клуб и собрал серьезную команду, достойную титулов
— Почему тогда впервые за долгое время вы не вышли в плей-офф Лиги Европы?
— Это заслуга наших соперников. Иногда они лучше пользовались шансами или играли лучше нас. Вначале все было не так хорошо, но потом мы набрали форму. Еще одна проблема — травмы. Но не скажу, что «Краснодар» провалился. Чем дальше шел турнир, тем больше мы прибавляли.
В этом сезоне ничто нам не мешает, кроме травм. Зато каждый год появляются молодые ребята, которые в случае повреждения основных выходят и показывают себя с лучшей стороны. Это видно даже по зимним сборам — о многих новых именах вы еще узнаете.
— С «Базелем» вы получили две желтые — за снятую футболку и склоку с соперниками в добавленное время. Вас оштрафовали?
— Сразу после игры я попросил прощения у команды, потом отдельно у тренерского штаба. Сейчас [на сборах] узнал, что должен заплатить штраф.
— Вы подвели команду перед последним туром — как будто чтобы пораньше махнуть в отпуск и отметить день рождения дома. Без вас «Краснодар» проиграл «Хетафе» и вылетел.
— На эту тему у меня был разговор с президентом. Очень откровенный. Галицкий вообще человек, которому я могу открыться и рассказать, что у меня в голове. Он встает на мое место, чтобы понять меня, а я — на его, чтобы взглянуть на себя со стороны.
Если бы у меня был легальный способ уехать в Бразилию на свой день рождения, я бы им воспользовался. Но это не тот случай: все видели, что игрок «Базеля» всю игру провоцировал и в итоге довел. А теперь меня обвиняют, что удалился я нарочно. Это неправда.
— Помню, как в Кубке УЕФА вы забили «Зениту» за голландский АЗ и почти сразу удалились — все в первом тайме. В России вас знают как забивного, но грязного и противного игрока. Вы пытались меняться?
— Я такой, какой есть. Но совершенно не согласен с теми, кто меня демонизирует. Скорее всего, они вообще не разбираются в футболе. Каждый год в «Краснодаре» я становлюсь все лучше. В том числе в плане дисциплины, а не просто делаю, что просит тренер, помогаю команде, завожу партнеров в раздевалке. Если я ошибаюсь, стараюсь исправиться.
Соперники знают мой характер и иногда специально провоцируют весь матч, вот как Альдерете из «Базеля». В таких ситуациях трудно себя контролировать, начинаешь отвечать. Но, как правило, в РПЛ мне дают по ногам, а потом извиняются — и никаких проблем.
— Вы сказали, что перед голом ЦСКА на вас фолили, а VAR этого не заметил. Но когда VAR не заметил вашей руки перед заработанным пенальти, все чисто. Логика точно есть?
— VAR, с одной стороны, правильная вещь: он помогает судье увидеть то, что сам он не замечает. Но сравните, как работает видеоассистент на чемпионате мира и в еврокубках, и как в России. Разница есть. Там принимают решение за секунды, у нас — за две-три минуты. В РПЛ помощь должна быть, как в Европе.
— Так вы играли рукой перед столкновением с Обляковым?
— Нет. Я наклонился, чтобы обработать мяч корпусом, и принял животом. Когда рефери пошел смотреть повтор, я был совершенно спокоен: знал, что руки не было.
— Роман Широков считает, что вся игра «Краснодара» держится на вас: «Ари играет в одно-два касания, другие подстраиваются». Он прав?
— Не готов взять столько ответственности! Хотя приятно слышать, и раз так выражается Роман, легенда, доля правды тут есть. Будь Широков сейчас в «Краснодаре», помог бы!
Порой это стечение обстоятельств: у тебя не идет — и вся команда валится. Но есть другой пример: в «Локомотиве» я получил травму, но другие форварды забивали и сделали нас чемпионами. Или в Порту «Краснодар» отыграл блестяще и выиграл без меня.
— В свои 34 года вы лучший в «Краснодаре». Вам есть чем гордиться, но в целом тенденция не пугает?
— Нападающий — сложная позиция, очень ответственная. Взять Ваню Игнатьева: он получал игровое время и неплохо им пользовался. Другим не хватает стабильности, а раз выходишь, должен забивать и забивать. Никому из форвардов последовательно не удается показывать результат. С другой стороны, у Берга в начале совсем не получалось, но со временем голы пришли, и он забивает как мы с Шапи.
— Игнатьева продали за хорошие деньги, но за три года он так и не утвердился в старте. А ведь «Краснодар» ставит на воспитанников. Почему так вышло?
— У нас команда-formador, то есть опирающаяся на свою академию. Молодых ребят слишком много, чтобы все выстреливали. Ваня — достойный форвард, и совершенно нормально, что он сменил команду ради той, где ему предоставят больше шансов. У «Рубина» состав не столь качественный, как у нас, но это не значит, что Игнатьев там будет забивать меньше.
— Какой Игнатьев человек? Он якобы покинул «Краснодар» из-за проблем с наркотиками. Иван все отрицает, а вы этому доверяете?
— Не верю. Он не похож на парня, который вредил бы ситуации в раздевалке. Рядом с наркотиками я никогда его не видел.
— Для него тема с Европой еще не закрыта?
— Нет. У них с Шапи были прекрасные отрезки в «Краснодаре» с множеством голов. Как раз сейчас подходит момент для новых целей.
— Мечтаете сыграть за сборную на чемпионате Европы?
— Конечно, это большая задача для меня. Но тут вопрос в физике. Для сборной важно быть в хорошей форме. Приоритет в моей карьере — помочь команде («Краснодару»), и если я делаю это и хорошо чувствую себя, тогда могу играть [и за сборную].
А болеть за нее не перестану. Россия в плане футбола растет, и сборная тоже идет вперед. Уверен, у нее большие шансы выступить на чемпионате Европы так же классно, как на чемпионате мира.
— Ваш знакомый по «Краснодару» и сборной уехал в «Сельту». Как отреагировали?
— Были слухи о конфликте Федора с тренером [«Локомотива» Юрием Семиным]. Поэтому когда начали говорить о его переходе, мне это казалось реальным. Любой игрок ищет лучший для себя вариант. А тут Федору подвернулся шанс окунуться в новый для себя футбольный мир, открыть новые горизонты и показать, что он действительно хороший футболист. И это правда так.
Такой футболист, как Смолов, поможет «Сельте» и уже делает это. С ним команда хочет подняться и не вылететь. Но один футболист не может сделать разницу — многое зависит от команды. «Сельте» нужно принять Смолова и довериться ему.
— Вы отзывались о Семине как о мудром тренере. У вас с ним случались разногласия?
— Любой тренер думает о благе команды. Я напомню, как я уходил в «Локомотив» — до того у Игоря Шалимова я не играл. Выиграв титулы, я вернулся и сейчас всем доволен в «Краснодаре».
Точно так же аренда может пойти на пользу Смолову. «Сельта» — шанс заиграть на другом уровне, разозлиться на себя и вернуться сильнее.
— Последний раз, когда в Европу могли уехать вы?
— До того, как я переподписал контракт с «Краснодаром» [в мае 2019-го], я получал предложения. В частности, из Турции. Но мне принципиально понимать ситуацию в стране и чемпионате, где я играю, буду ли я там играть, какой будет атмосфера, как будут платить. Речь не о размере зарплаты — этот турецкий клуб предлагал больше, чем в итоге дал «Краснодар», — а о стабильности. Я решил остаться в России, где я адаптирован, где моя семья.
— Что у вас было с «Форталезой» этой зимой?
— Да, я мог вернуться в родной город и главную команду штата Сеара, где я когда-то начинал. Поиграть в бразильской Серии А заманчиво. У меня есть свой клуб в Бразилии, а с президентом «Форталезы» мы давно знакомы и общаемся, например, о молодых футболистах. Так вот, я ответил ему: «Моя цель — еще поиграть в России».
Если бы я по-настоящему хотел на родину, получил бы еще больше предложений. Я преданный фанат «Фламенго», и если бы они предложили мне чуть больше, чем я получаю сейчас, я бы рассмотрел этот вариант. Так осуществилась бы моя мечта, да и со всеми родным я был бы ближе. Но пока меня слишком многое держит в России, «Краснодар» — не пустое место. Пока моя цель — поиграть какое-то время здесь и, возможно, в другой [европейской] стране. А уже потом думать о Бразилии.
— Вы могли бы остаться в «Краснодаре» по окончании карьеры — например, тренером в академии?
— Если бы именно здесь доиграл, мог бы перейти на какую-то должность. Но точно не тренерскую. У меня в Бразилии есть своя компания, представляющая интересы футболистов. Мое будущее связано с этим. А быть тренером слишком сложно для меня!
— Осенью у вас украли часы на сумму 23 миллиона рублей. Нашли воров?
— Полиция задержала одного из четверых. У него при себе было шесть пар часов, половина из них — крайне важные для меня. Одни от Галицкого за 100 матчей в «Краснодаре», другие — от «Локомотива» за чемпионство, третьи — очень дорогие. Но самые ценные, из золота и платины, найти не удалось. Они стояли 65 тысяч евро. А всего унесли больше двадцати пар, и большую часть я вряд ли когда-то увижу.
— Что вы изменили после кражи? Усилили охрану?
— У меня стоят камеры, драгоценности хранятся в сейфе, находящемся еще в одном. В любом случае самое дорогое, что у меня есть, — дом в Бразилии.
Вспомнил случай. Я купил дом маме, специально в благополучном районе, так его все равно попытались вскрыть. После этого я приобрел новый, уже поближе к фавелам — не подумал бы, что там безопаснее.
— Вы называли Путина охренительным президентом и были готовы голосовать за него на выборах. Последнее, чем он восхитил?
— Россия проходит через много трудностей: теракты, разрыв отношений с Турцией, конфликт с Украиной. И мне очень близко, как Путин в этих ситуациях ставит себя. Благодаря ему Россия крепнет и выглядит для всех сильной державой. Многие страны нас боятся, потому что мы знаем себе цену и не даем слабину.
И я по-настоящему горжусь, как идет на лад положение дел с расизмом. Меня постоянно спрашивают об этом в Бразилии, и я каждый раз повторяю, что все лучше, чем прежде. Как первый темнокожий футболист сборной России могу об этом судить. Даже на родине я могу встретить проявления расизма, а здесь — все реже и реже.
Люблю Россию и бесконечно признателен, как меня здесь приняли. Не устану говорить о своем восхищении вашей страной.
— Что бы вы как политик поменяли в России и в Бразилии?
— На родине я бы сделал больше рабочих мест. А российскую политику оставил бы Путину.
Подписывайтесь на телеграм-канал автора
Подписывайтесь на страницу Sport24 Вконтакте!
