— Уже успели разобрать свои прокаты? Отметили какие-то недочеты?
Александра: Наверное, всегда есть какие-то недочеты. Пересматривали вчера, вместе сидели, много моментов подметили, очень хорошо понимаем, что хотелось бы подправить чисто внешне по восприятию нашей программы. В технику не углублялись. Не разбирали шаги, дорожки.
— Иван, по телекартинке показалось, что у вас на плече какая-то рана.
Иван: Да. Это производственная травма.
Александра: Это от крутящейся поддержки, так получается, что я царапаю ему шею.
Иван: Она просто не успевает зажить. Ранка небольшая, но заделать ее никак не получается: пластырь постоянно слетает.
— Все знают: в танцах есть достаточно четкая иерархия. Сложно выйти один раз и ворваться. Когда вы только начинали заниматься, понимали, сколько придется ждать?
Александра: Мы не думали о том, что надо ждать. Просто всегда выходим на лед, понимая, что каждый раз должны подтверждать свой уровень, завоевать расположение судей и публики. Сидеть и ждать мы не можем, у нас много работы, надо заслужить определенное расположение.
— На юниорском чемпионате мира вы обыгрывали Пападакис и Сизерон.
Александра: Это вечный вопрос. Так получилось. Спасибо, что помните. Мы были юниорами. Абсолютно другой уровень. Потом они стали первой парой Франции. Мы были далеко не первой парой России. Но всему свое время.
— Вас постоянно хвалит Илья Авербух. Что значит для вас его похвала?
Александра: Безумно приятно. Он даже приглашал нас в свое шоу. Услышать от него добрые слова очень важно. Человек ставит шоу, в которое все должны поверить. Если он оценивает так наше катание, то это действительно круто.
— Не было предложений поработать с ним с коммерческой точки зрения?
Александра: Мы третий сезон работаем с Петей Чернышовым. И пока не будем ничего менять. Этот сезон прокатаемся, а дальше посмотрим.
***
— Вы катаетесь вместе с детства. Никогда не задумывались о том, чтобы разойтись?
Иван: Не было такого ни разу.
Александра: Мы не можем даже подумать об этом. У нас все складывается хорошо. Если мы получаем не такой результат, который мы хотели бы получить, то это не вина Вани, не моя вина. У нас есть спортивные цели, каждый выполняет свои задачи. Мыслей разойтись не было. Нам очень сильно повезло друг с другом и с тренерами.
— Ваша главная цель на ближайшие годы?
Александра: Выиграть Олимпиаду. Всегда, куда бы я ни пришла, в гости, например, все мне говорили, что скоро увидят меня по телевизору, а мне было всего семь лет. Я понимаю, что у меня не было другого пути. Поняла, что это моя жизнь.
Иван: Мне кажется, это главная цель любого спортсмена, все стремятся к этому, и мы не исключение. Мы работаем каждый день, стараемся улучшить себя, чтобы достичь этого. Это мечта, это даже больше, чем мечта, это уже жизнь.
— Какой парой восхищались в детстве?
Александра: Наверное, Навка и Костомаров. Все любили их, и я не исключение. Это всеми любимые чемпионы, спортсмены.
— Ужасная ситуация с непопаданием на Олимпиаду вас уже отпустила?
Иван: Мы уже много раз сказали по этому поводу, уже не хочется вспоминать и говорить об этом.
— Почему не попытались добиться от МОК объяснений?
Александра: Мы писали письма, собирали подписи от олимпийских чемпионов, было много чего сделано. Дело-то в другом: они имеют право не объяснять причину. Если бы мы ехали под российским флагом, то они были бы обязаны объяснить причину. А так как вся команда ехала под нейтральным флагом, они имели полное право просто не пригласить, как на день рождения. Так сложилась ситуация.
***
— В этом сезоне над вашими образами работал еще и Валентин Юдашкин. Как это — кататься в костюмах от-кутюр?
Александра: Нам кажется, получился шедевр, на самом деле. Он оказался добрейшей души человек, такой открытый, спокойный, улыбчивый, очень переживает за нас. Мы постоянно держим связь, отписываемся, что и как. Нам реально очень повезло, что он работал над нашими костюмами.
— Вы сами как-то участвовали в создании костюмов?
Александра: Это изначально был его полет мысли. Мы показали ему музыку, показали себя, пришли к нему в бутик.
— То есть он даже не видел программу?
Иван: Нет, сначала не видел.
Александра: Мы ему покидали видео своих предыдущих программ. Он нас посмотрел. Когда пришли на следующую встречу, у него уже была куча эскизов. Валентин нам их показал. Дальше мы уже обсуждали все детально: что бы нам хотелось, что добавить, что, может быть, убрать. Все обсуждали вместе. Не было такого: «Я буду вам это шить, а вы будете кататься».
— Ваше платье смотрится очень по-разному в статике и в динамике. В движении оно как будто бы начинает жить своей жизнью — это так красиво.
Александра: Спасибо большое! Оно и правда получилось очень необычным. Не такое, какое я могла бы себе представить. Потому что танго — это какие-то стандартные цвета: красный, черный, может быть, фиолетовый или зеленый. Но тут серый, и это очень классно. Это оригинально и очень-очень красиво.
***
— Вас считают едва ли не самой горячей парой в мировом фигурном катании. Согласны с таким определением?
Александра: Самой горячей в каком смысле?
— Такие ассоциации сразу возникли после того, как вы на контрольных прокатах показали свой произвольный танец.
Алексанра: Ну, да, в этом сезоне у нас такие образы. Из сезона в сезон мы стараемся меняться и показывать наши разные стороны. В прошлом году у нас была медленная программа, в этом нужно было кардинально что-то менять. Поэтому Петя Чернышов предложил нам такую музыку.
Иван: Нам сразу очень понравилось. Мы вышли на первый постановочный день, он начал показывать какие-то движения, это было очень круто. Нам сразу понравилось, как он видит программу и нас в этой музыке. Было очень интересно работать и совсем несложно.
Александра: Так получилось, что обязательную программу — танго — нам ставила Ирина Владимировна (Жук), и она тоже для нас одна из самых любимых. Потому что в этом танце мы показываем все возможное. Получаются два таких очень сексуальных, мощных образа.
— Видно, что вы отлично общаетесь вне льда. Можно ли сыграть эту страсть, если между фигуристами нет такого взаимопонимания?
Александра: Я не знаю… Актеры же показывают на экране любовь, а в жизни при этом они могут ненавидеть друг друга. У нас по-другому. Нам безумно повезло друг с другом. Как-то все сложилось. Это такая сила — понимание друг друга с полуслова. Мы счастливы, что у нас получается это раскрывать и показывать так хорошо, что многие задают вопросы: «Пара ли вы в жизни?». Это очень хороший комплимент тому, что ты играешь на льду.
— Но вы не пара в жизни?
Александра: Нет.
***
— Ваш фирменный элемент, твиззлы-пистолетики, вернутся?
Иван: Мы их не до конца убрали. В произвольном танце они есть.
Алексанра: Но я думаю, что в короткий мы их не вернем, потому что можно потерять слишком много баллов. Я не думаю, что стоит рисковать, тем более,
новые твиззлы очень хорошо ложатся по музыке, может быть, даже лучше.
Иван: В этом сезоне точно не вернутся, потому что было очень много претензий. На трех стартах нам сказали, чтобы мы подумали и сделали что-то другое. Их очень тяжело исполнить правильно.
Александра: Исполнить-то как раз не тяжело, мы их делаем. Просто судьи объяснили нам, что они не видят, с какого ребра мы начинаем.
— Вам не кажется, что это просто придирка и вас лишают своего уникального стиля?
Александра: Мне кажется, нет.
Иван: Нет, мы уже много раз их показывали. И люди, которые следят за фигурным катанием, знают, что есть такой элемент. Я не думаю, что это большая потеря. Мы все в одинаковых условиях. Мы должны выполнять все так, как написано, и не можем нарушать правила ради каких-то эксклюзивных элементов.
— Насколько вы почувствовали расширение бонусной шкалы от трех до пяти? Стало проще или сложнее?
Александра: Это не проще и не сложнее. Это так приятно, когда видишь в протоколе: «пять», «четыре». Все поменялось в первом же сезоне после Олимпиады. Начался новый олимпийский цикл.
Иван: На самом деле, еще очень сложно что-то всерьез говорить по этому поводу: сезон только начался.
Александра: Но мы уже получили очень большие прибавки. Если не смотреть на технику, а на этом старте мы очень много потеряли в короткой программе, прибавки были огромные, и это очень круто!
— Но теперь и потерять можно тоже очень много.
Иван: Конечно, если допустишь ошибку, то и наказание будет в два раза серьезнее и больнее. Но, наверное, это в какой-то степени правильно. Если ты ошибся, то тебя должны наказать, а если ты сделал хорошо, то тебя должны хорошо похвалить.